На краю Империи. Идалия Вагнер

быстрым шагом покидали территорию Хитровки, видели, как разительно поменялись декорации. Потянулись длинные шеренги грязных, оборванных людей с поденной работы, которые нашли эту работу еще утром на своеобразной «Бирже труда». Отработав день, усталые люди тянулись в трактиры, чтобы пропить-проесть полученную копеечку, а потом завалиться в ночлежке на нарах, или под ними – на что хватит денег. Страшно и безысходно.

      А навстречу трудягам из недр Хитровки выходили темные неясные тени – это шли на свою работу те, кто предпочитает работать под покровом ночи – воры и убийцы.

      Расставшись с Ферапонтовым и отблагодарив того за труды, молча отправились домой. Московских впечатлений хватило. Решили, что пора выезжать. Гостеприимная тетушка сопротивлялась, как могла, но была побеждена.

      ***

      Инструкция, данная генералом Авдееву, предписывала знакомство с Нижегородской ярмаркой. Потому билеты взяли до Нижнего.

      Парни, которые совсем недавно ставили спектакль, в ходе которого им пришлось чистить место бойни скота и хозяйские конюшни, настаивали на билетах в вагоне первого класса, но сдержанный Федор пригрозил третьим классом. Братья переглянулись и согласились на второй.

      Ранним утром пассажиры пробыли на вокзал и направились к вагону желтого цвета, в котором всегда были места второго класса. В вагоне попрыгали на мягких диванах, обтянутым серым сукном, полюбовались бронзовыми ручками и крючками. В целом, остались вполне довольны и отделкой под дуб, и стенами, отделанными ланкрустом, и изящными светильниками.

      Соседи оказались довольно чопорными и скучными. Парни мигом поняли, что супруги строгих инженеров и юристов, едущих по делам, их не очень вдохновляют, и принялись рассматривать пейзажи за окном, а после настоятельного напоминания Авдеева немного пописали в дневниках для предъявления генералу.

      По дороге до Владимира выходили на станциях, чтобы перекусить в буфете или в ресторане, и в целом быстро устали от скучной, однообразной поездки. Прогуливались по перрону и заглядывали в окна вагона третьего класса зеленого цвета, в котором явно кипела жизнь. Народу там было гораздо больше, чем во втором классе, и контингент там состоял из мастеровых и разночинцев. Кажется, братья пожалели, что не согласились на поездку в более интересном вагоне.

      Николаша, правда, попытался завести разговор с какой-то разбитной бабенкой, торгующей семечками на перроне, но у той оказался рядом ухажер, который очень убедительно возвышался над своей любезной. На выразительный взгляд молодого барина девица ответила благосклонно, но в планах Авдеева значилось довезти своих подопечных без потерь. Поэтому он твердо увел расшалившегося Николая к афишной тумбе, на которой висел свежий номер «Ведомостей» и, кажется, что-то ему тихо выговорил.

      Судьба была милостива к молодым повесам. На одной из станций в вагон в сопровождении тучного господина вошла дама – небольшого роста черноглазая брюнетка. И сразу стало как-то веселее, в воздухе носились любовные флюиды, а Авдеев тяжело вздохнул, предчувствуя