Квиллифер. Уолтер Уильямс

совсем не против нового угощения. К тому моменту, когда мы увидели причал, сыр у меня закончился. Теперь я начал швырять за спину хлеб.

      – Беги к лодке! – прохрипел я Кевину. – Я постараюсь их отвлечь.

      Бросив хлеб, я кинулся к воде, и она оказалось такой холодной, что я бы застыл в неподвижности, если бы не инерция. Волна метнулась мне навстречу, соленые брызги ударили в лицо. Оказавшись по грудь в воде, я обернулся: стая серо-коричневых борзых лаяла на меня с берега. Я засунул руку в сумку, вытащил подмоченный имбирный пряник и бросил его в середину стаи. Они уже успели привыкнуть, что в их сторону летит еда, и новое угощение моментально исчезло в пасти одного из псов. У берега появился первый конюх, когда я услышал, как ветер наполняет парус.

      – У тебя за спиной! – услышал я крик Кевина.

      Я повернулся, увидел приближавшийся нос лодки и забросил на дно сумку. Потом схватился за планшир, когда лодка проплывала мимо, и перекатился внутрь – в это время Кевин навалился на другой борт, чтобы лодка не перевернулась. Затем он налег на руль, и мы поплыли прочь от берега.

      Между тем сэр Стенли ругался и лупил своих собак. Я поднялся на ноги, с меня потоками стекала вода. Поставив ногу на планшир, я постарался сохранять равновесие.

      – Сэр Стенли, я благодарю вас за гостеприимство! – крикнул я.

      В ответ последовала яростная ругань.

      – Сэр, – продолжал я, – вы спросили мое имя, и я с радостью вам отвечу. Я Квиллифер, сын Квиллифера, ученик адвоката Дакета, и через два дня буду иметь удовольствие видеть вас на заседании выездной осенней сессии суда!

      Я изысканно поклонился, а когда выпрямился, увидел, что сэр Стенли забрал ружье у носильщика. Я решил, что настала пора спрятаться за планширом, и потянул Кевина за собой.

      Прозвучал выстрел, и в парусе появилась аккуратная дырочка. К тому моменту, когда рыцарь успел перезарядить ружье, лодка успела отплыть достаточно далеко.

      Ветер шумел в парусах.

      – Друг, – сказал Кевин, – могу я рассчитывать, что ты больше не станешь насмехаться над злобными вооруженными мужчинами? Во всяком случае, до тех пор, пока я не окажусь дома, в безопасности?

      – Опасность нам не грозила, – заявил я.

      – До тех пор, пока у тебя оставалась колбаса, а сэр Стенли промахивался, – проворчал Кевин.

      Я махнул рукой:

      – Он целился в парус, а не в нас. Сэр Стенли не хотел, чтобы его привлекли к суду за убийство.

      – В отличие от тебя, я не слишком верю в его сдержанность.

      – Я голоден, – сказал я. – Спесивец сэр Стенли лишил нас обеда.

      – Спесивец?

      – Новое слово, которое я придумал. От лореттанского спесивио — гордость. – Я грустно посмотрел на горизонт. – Мне следовало изобрести новое слово для голода.

      – Ты можешь поймать рыбу, – предложил Кевин.

      – А ты оставил там сидр! Какой позор, мастер Грамотей.

      Я снял холодную мокрую одежду и улегся на скамье, чтобы погреться на солнце. От свежего ветра мое тело покрылось гусиной кожей,