Пуговка от бывшего мужа. Исцелю любовью. Виктория Вишневская

хватает меня за подбородок. Задирает его, запрокидывая мою голову чуть назад. Смотрю в его леденящие голубые глаза, в которых не было ничего, когда он посылал меня на аборт. Только холод. Знойная стужа.

      А сейчас… Непонятно что творится.

      Внезапно его лицо оказывается слишком близко. Дёргаю запястьем, которое опять находится в плену. Второй рукой упираюсь ему в плечо, пытаюсь оттолкнуть.

      И всё тщетно.

      В следующую секунду Леон подаётся вперёд. И врезается поцелуем в мои губы.

      Глава 13

      Ладонь горит. Сильно.

      Я ударила Леона по лицу.

      Он серьёзно надеялся, что после всего, что он сделал, я буду целовать его? Плавиться в его руках, раздвигать ноги и клясться в любви?

      Ни за что!

      Он пытался лишить меня Поли.

      С вызовом смотрю в его горящие злобой глаза. Готова замахнуться ещё раз и отбиваться что есть сил. Пусть не думает, что я сдамся просто так.

      – Придурок, – выплёвываю, соскакивая со стула и соприкасаясь телами с бывшим ещё сильнее. Он придавливает меня мышцами к стулу, и я ощущаю каждый рельеф. Торс, пресс… даже его возбуждение, упирающееся в низ моего живота.

      Испуганно подаюсь в сторону, освобождаясь от его близости. С трудом выдергиваю руку и лечу прочь. На этот раз не забываю свою сумку и вместе с ней сигаю на выход, тяжело дыша.

      Знала ведь! Знала, что мой визит к нему может закончиться чем-то подобным!

      А теперь меня трясёт. Пальцы дрожат, в груди всё клокочет, а коленки подгибаются.

      От ненависти. От страха. От секундного желания.

      Леон успел запустить язык в мой рот. Успел пробраться под футболку и провести горячими пальцами по талии. Я чувствовала его эрекцию!

      Четыре года прошло, а в моём теле всё еще звучат отголоски нашей с ним любви.

      Проклятье!

      Я готова метаться из стороны в сторону, но боязнь вести себя так в лифте стопорит меня на месте. Вдруг застряну – только этого мне не хватало!

      Выбегаю на улицу и полной грудью вдыхаю свежий майский воздух.

      Так, спокойствие!

      Он напился. Перебрал. Да, для него несколько глотков алкоголя уже противопоказано.

      Завтра всё будет хорошо!

      Нет, не будет.

      Думаю об этом и начинаю паниковать сильнее. Пока совсем не свихнулась, срываюсь с места и направляюсь в сторону сада, за Полиной. Благо, он недалеко, в шаговой доступности.

      Когда мысли съедают меня изнутри с потрохами – перехожу на бег.

      А как вижу Пуговку, вырывающуюся из рук воспитательницы, так и успокаиваюсь. Моё сокровище мчится на всех парах, врезается в меня, присевшую на корточки, и со всей любовью целует в щёку.

      – Ма-а-а-а, – тянет, повиснув на шее. Страх и волнение как рукой снимает. Обнимаю доченьку в ответ. – Скусяя.

      – Скучала по мне? – переспрашиваю. Мозг не соображает.

      – Та. Кусять очу.

      – А ты чего, в садике не ела?

      Мотает головой.

      – Суп – фу, – говорит чётко, показывая мне язычок. – У ба уснее.

      Я тихонько смеюсь, беру малышку