Иерусалимский вокзал. Григорий Люксембург

сердце сиянье полярное ищет.

      Я искал не тебя,

      Но в иконах России

      Умирал ты распятый на крепких крестах.

      Кто украл твое имя?

      Почему саркофаги царей

      Обратили в лоханки для прачек?

      Где твои пилигримы?

      Почему в Палестине не плачут?

      Я искал не тебя.

      Но ты встретился мне одинокий

      И глаза свои скрыл за туманом,

      И купил на последний грош

      Своим ангелам красные крылья.

      Ленинград, 1967г.

      БАХ

      Шопен мирит меня с врагами,

      И Шуберт нежен до поры,

      И только Бах на той же гамме

      Вознес себя на алтари.

      И просветлел. А чернь смутилась

      И, молча стоя у икон,

      То улыбалась, то крестилась

      В ответ на жалобы мадонн.

      Миры, придумавшие Баха,

      Не знали, что такое низ.

      На шее черного монаха

      Он золотым крестом повис.

      Львов, 1967 г.

      ЧЕЛОВЕК

      Приходила ко мне проститутка,

      Улыбалась, грустила, рыдала.

      А весной принесла незабудки,

      И не стало ее. Не стало.

      Но нежданно врывалась в душу

      Жутким плачем полночных кошек,

      Будто все человечество душат

      Из-за пары свинцовых сережек.

      За плечами дрожал Иисус.

      Пел сосед высоко над клозетом.

      А она мне приносит свой груз:

      Колокольчики, камни, кометы.

      Ташкент, 1967 г.

      МИРАЖИ

      Явилась тьма.

      Добро и свет

      Уходят в наши сновиденья,

      Когда сознанья больше нет,

      Ни смерти нет и нет рожденья.

      И пишут розовой рукой

      На стенах черного пространства

      Ладью над лунною водой,

      Лагун песчаное убранство.

      И ветер утренний спешит

      Поссорить море с берегами,

      Он тишиной еще расшит,

      Он сыт вчерашними делами.

      И только старый дикий пес

      Глядит в пугающие воды.

      Он все побои перенес

      За дорогой глоток свободы.

      Кому нужна его печаль,

      Его восторженная дума…

      И бьются волны о причал,

      И пена залетает в трюмы.

      Одесса, 1967 г.

      ***

      Не трогай губ

      мечом молчанья,

      Дай словом одурманить миг,

      Найти его истолкованье

      В пустыне звуков,

      в свалке книг.

      1967 г.

      ***

      Двенадцатый месяц в расходе,

      Двенадцатый день холода,

      И в городе, как в огороде,

      Навалено снегу и льда.

      Двенадцать шагов между нами,

      Двенадцать заученных слов.

      Декабрь в полосатой пижаме

      На каторгу ехать готов.

      1967 г.

      ЖЕНЩИНА

      Свеча на солнце растопилась,

      Запахло ладаном янтарным,

      И ты чему-то удивилась

      И встрепенулась благодарно.

      И неожиданно