Крадущийся тигр, затаившийся дракон. Меч судьбы. Джастин Хилл

так! – Мастер Чжан внезапно шагнул вперёд и встал на ступню Вэй-Фана, удерживая его на месте. – Удар!»

      Цветок Сливы отошла подальше, и Вэй-Фан смог двигаться свободнее. Каждый вечер перед сном он повторял слова учителя: «Отправляйся в Двенадцатиугольную пагоду. Там есть великие мастера, они тебя научат!»

      Когда он наконец попрощался с девушкой, на Барабанной башне пробили уже закат. Цветок Сливы задержалась в дверях. Воротник её старой куртки был сильно вытерт. Вэй-Фан подумал, что, наверное, скромная семейная жизнь ему бы понравилась. Цветок Сливы была бы верной и любящей женой. Однако его душа стремилась к большему. К великим свершениям, жизни непредсказуемой и постоянно изменяющейся.

      – Спокойной ночи, Вэй-Фан. – Она протянула к нему руки, словно не желая отпускать.

      – Я дам вам о себе знать, – сказал он. – И вернусь великим воином!

      – Хорошо, – согласилась девушка, подумав о том, сколько же ей придётся ждать. Внезапно она шагнула вперёд и нежно коснулась пальцем его щеки.

      Вэй-Фан покраснел до кончиков ушей, а она оттолкнула его со словами:

      – Ну, идите же! Мне будет не хватать вас. И не смейте возвращаться до тех пор, пока дух мастера Чжана не сможет вами гордиться!

      Вэй-Фану стало грустно, когда он подумал, что идёт домой в последний раз.

      Глава 6

      Было уже за полночь. В окно светила луна. Мешок с пожитками почти ничего не весил. Что нужно молодому человеку, отправляющемуся в неизвестность? Немного еды, тёплая куртка, запасная пара обуви, кое-какие книги да кувшинчик рисового винца.

      Вэй-Фан на цыпочках пересёк свой дворик, опасливо миновал родительский двор, затем – кухню, конюшню, свернул направо, в отцовский сад хризантем: горшков с цветами, убранных на зиму, там ещё не было.

      Бум! Низко ударил барабан на башне. Звук раскатился над городом. Ток! – донеслось в ответ. Ток-ток! — стучал по деревянной палке ночной сторож. Вэй-Фан его знал: неплохой парень, если не позволять ему лишнее.

      – Всё спокойно! – закричал тот, проходя мимо дома.

      Вэй-Фан подождал ещё немного, пока сторож не удалился на приличное расстояние. Ему вдруг сделалось стыдно и вместе с тем страшно. Он очень ясно представил, что здесь поднимется утром, когда служанки обнаружат его комнату пустой.

      Для начала они порыщут туда-сюда, разыскивая его по всем закоулкам, одна непременно отправится на Аллею Пипы, проверить, не заночевал ли он там. Никто не захочет сообщить об его отсутствии матери. Они будут ссориться, тянуть жребий, и только когда долее скрывать станет невозможно, одна из девушек, дрожа от страха, отправится в спальню госпожи, падёт перед ней ниц и заплетающимся языком доложит об исчезновении её единственного сына.

      Вэй-Фан вспомнил служанок. Они обращались с ним словно добрые тётушки: вечно баловали его, шутили с ним, втихомоку подсовывали сласти. Хорошо же он им отплатил, нечего сказать. Вэй-Фан собрался с духом. Не медля больше ни секунды, подпрыгнул и влез на стену. Задержался немного, лёжа на черепице, чтобы бросить последний взгляд на своё