Мажор. Сделаю тебя своей. Дарья Белова

за Кэтбоем.

      – За кем?

      Губы тянутся в улыбке, но я жестко запрещаю это делать и вонзаюсь ногтями в сумку. Следы теперь останутся на мягкой коже.

      В этом снова хочется обвинить мажора.

      – Игрушка. Мой сын ее вчера оставил, – уточняю и слежу за реакцией Стаса.

      Тот устало прикрыл веки и откинул ручку на стол. Она откатывается на самый край, чуть не падает. Аверин едва успевает схватить ее. Заработался.

      Кем он вообще работает? Чем живет?

      Стоп! Меня это не интересует. Не должно и не будет интересовать.

      – Ну пойдем.

      Аверин встает из-за стола и быстрым шагом идет на меня. Старая привычка задержать дыхание сковывает.

      Он в светло-голубых джинсах и белых кедах. Солидным-то стал, а вот от спортивного стиля никак не избавился. Для меня на секунду он обернулся в наглого мажора, в которого неосторожно влюбилась. В тот роковой вечер Аверин был одет так же.

      Стас открывает дверь, пропуская меня вперед. В носу щекочет его запах. Сильно прикусываю внутреннюю сторону щеки. Воспоминания загружаются перед глазами как слайды, разрывая затянутые раны в разные стороны.

      – Эта та фигурка, которую я вчера тебе переслал?

      Сглатываю. У него так просто выходит общаться! Завидно даже.

      – Да, она. Кэтбой. Арсению он больше всего нравится.

      Зачем я это говорю? Стасу неинтересно же.

      – Из мультика, что ль, какого-то? – вроде и отчужденно спрашивает, а у меня язык жжет, как хочется рассказать все.

      – Да.

      И замолкаю.

      Аверин доводит нас до комнаты без таблички, открывает дверь ключом и заводит в крошечное пространство.

      Ему все равно. Он, наверное, так каждый день приводит сюда родителей разгребать кучу вещей в коробе, где большими буквами написано «Потеряшки».

      А я столбенею, как под действием заклинания.

      – И что за мультик? – не отстает. Неужели не видит, что я не хочу ни о чем говорить? Я просто хочу взять этого синего чувака и уйти отсюда!

      – «Герои в масках», – раздраженно отвечаю. Время еще так тянется, словно специально.

      – Прикольный, наверное.

      Мажор из другой коробки вытягивает нашу потеряшку, но отдавать не спешит. Крутит ее в руке, рассматривает. Арсюшка делает так же.

      Я покорно стою и жду, натянутая сильнее гитарной струны. Нервы звенят бесшумно.

      – На кота похож. Уши эти его… И что, детям такое нравится?

      – У тебя нет детей? – понизив голос, спрашиваю.

      Дышать забываю. Ногтями сильней впиваюсь в сумку. Ну и черт с этими следами, когда у меня сердце сейчас выскочит прямо к ногам мажора.

      – … Нет, – прохладно говорит.

      – Нравится, – будто перебив, отвечаю на его вопрос, о котором он уже и забыл, возможно.

      Аверин протягивает мне фигурку и снова улыбается. Меня бьет энергия его улыбки. Что-то из прошлого, но и нового в ней полно. Захватывает и сваливает. Сама себя ощущаю маленькой пластиковой игрушкой.

      Подружкой Кэтбоя – Алетт. Неплохо. У нее красный плащ, и она может кувыркаться «колесом».

      Все