Война потерянных сердец. Книга 2. Дети павших богов. Карисса Бродбент

что последние события не подорвали твоей самоуверенности.

      Ком в горле разбух и не давал говорить. Улыбочка медленно сходила с лица Макса.

      – Если ты сможешь, – пробормотал он, – то, наверное, и я смогу. – Его глаза оказались так близко, что я видела каждую прожилку, каждый перелив цвета. – А ты должна выжить! Договорились?

      Не доверяя своему голосу, я кивнула. Взяла в ладони его лицо и поцеловала – долго, глубоко. Когда отстранилась, губам стало холодно и в руке, когда из нее выскользнули его пальцы, стало до боли пусто.

      Вместе с Зеритом я смотрела с балкона военного штаба, как он уезжает. Не могла отвести глаз, даже когда Макс превратился в золотое с зеленым пятнышко вдали. Перед тем как пропасть из виду, он в последний раз оглянулся и махнул мне рукой. Я ответила. У меня щипало глаза.

      Я чувствовала на себе взгляд Зерита, но не повернулась к нему.

      – Он вернется, – сказал Зерит.

      «Пусть бы попробовал не вернуться! – подумала я. – Должен!»

      – Почему он? – спросила я. – Почему ты поставил во главе армии того, кто так тебя ненавидит?

      – Потому что он хороший полководец.

      – Уверена, у тебя много хороших.

      – Может, я выбрал его потому, что он меня ненавидит, а я смог его заставить.

      Я метнула на него взгляд. Зерит, непринужденно опираясь о каменную стену, кривил уголки губ в улыбке. Внешне смотрелся беззаботным, как угревшийся на солнышке кот.

      Но я заглядывала глубже.

      Что-то во всем этом было не так. Небрежная поза хорошо отработана, заучена, и улыбка как бы вымученная, и приторный до липкости голос с деланой ленцой…

      Нет. Не так все просто. Не совсем так.

      – Что ты на меня так смотришь? – Зерит склонил голову к плечу.

      – Помнишь нашу первую встречу? Мне было, наверное, лет четырнадцать.

      Он хмыкнул:

      – Пожалуй.

      – Я так взволновалась, увидев такого же, как я. Пусть и с некоторыми отличиями. – Я коснулась золотистых пятен на своем лице и с усмешкой подняла бровь. – Я просила рассказать мне об Аре, и ты взял нож и вырезал на яблоке очертания континентов. Трелл, и Бесрит, и даже земли фейри. Показал мне, где расположена Ара.

      – Не припоминаю. – Его улыбка стала отчужденной.

      – Конечно, ты забыл. А я хранила то яблоко, пока совсем не прогнило.

      Я и сейчас помнила, как это выглядело: белая мякоть сморщилась, пестрая кожица «континентов» проедена мухами. Я все испробовала, пытаясь его сохранить, – невозможное дело удушливо-жарким треллианским летом. К тому времени как я наконец сдалась и его выкинула, яблоко выглядело погибшим миром – почерневшим, распадающимся, как гниль, которая теперь зарождалась на телах под моими пальцами. Зерит к тому времени был, конечно, далеко за морем. А я, выбросив яблоко в помои, вернулась в свою комнатушку с одной мечтой – о том, что лежало за ее глухими стенами.

      – Я была так молода, – сказала я, – что приняла за доброту то, что ты со мной сделал. Ты, Зерит, всегда умел подвесить перед носом целый мир так,