Поручик Ржевский и дамы-поэтессы. Иван Гамаюнов

на шпиона.

      Тасенька продолжала рассуждать вслух:

      – Думаю, ему нужны были именно стихи. А откуда он мог знать, что Никита складывает стихи отдельно? Поэтому неизвестный осмотрел всё, увидел стихи, схватил и ушёл.

      – Но кто этот неизвестный? – продолжал спрашивать Пушкин.

      – Тот, у кого есть ключ от номера, – ответила Тасенька. – Если все окна были закрыты, значит, похититель мог проникнуть в номер только через дверь. И сделал это с помощью ключа. Александр Сергеевич, у кого есть ключ, кроме вас и Никиты?

      Ржевский тем временем пытался вспомнить всё, что знал о повадках воров:

      – А если не ключом открывали, а этими… отмычками?

      – Здесь же дорогая гостиница, – возразила Тасенька. – Если бы кто-то стал открывать дверь отмычками, а не ключом, это непременно заметил бы коридорный лакей. Такие служители здесь неотлучно. Даже когда мы заходили в номер, я видела, как коридорный лакей посмотрел на меня с подозрением. А ведь я пришла вместе с господином Пушкиным, то есть с постояльцем. Интересно, в чём лакей меня подозревает?

      Ржевский мог бы сказать Тасеньке, что в ней подозревают проститутку, но предпочёл молчать, боясь, что та смутится и потеряет вкус к расследованию.

      Меж тем Пушкин, чуть подумав, вскипел праведным гневом:

      – Конечно! Коридорный лакей! Ключ есть у него! Надо допросить этого шельмеца.

      В следующее мгновение поэт открыл дверь, выглянул в коридор и крикнул:

      – Эй ты, мошенник! А ну иди сюда! – Очевидно, лакей не понял, что речь о нём, потому что Пушкин повторил. – Да, ты. Иди-иди!

      – Зря это, – тихо вздохнула Тасенька. – А если лакей не виноват? Прямых доказательств у нас нет. Ах, мне бы хоть несколько минут подумать, как и о чём его спрашивать.

      Ржевский меж тем сообразил, что Тасенька по-прежнему не догадывается, за кого её принимают гостиничные слуги.

      – Знаете что, Таисия Ивановна? – осторожно начал поручик. – Вы лучше не разговаривайте с этим лакеем. Пусть Александр Сергеевич сам поговорит.

      – Почему? – удивилась Тасенька.

      – Ну… мне кажется, этот лакей не проявит к вам достаточного уважения.

      – Почему?

      Ржевский не хотел отвечать правду, но его вдруг осенило:

      – Вы ж в крестьянском платье. А если лакей по вашим манерам догадается, что вы – переодетая барышня, и заговорит вежливо…

      – Вы правы, – согласилась Тасенька. – Не надо, чтобы он догадался.

      – Тогда прячьтесь за ширмой, – предложил Ржевский, указывая на соответствующий предмет в углу, вдалеке от входной двери. – Незачем лакею лишний раз на вас смотреть. Меньше будет смотреть – меньше подумает.

      Тасенька ушла за ширму, но Никита покачал головой:

      – Ножки-то снизу видать. Дайте-ка я, барышня, возле ширмы встану, чтоб загородить, но вы уж там стойте на одном месте, туда-сюда не ходите.