Оттенки серого. Джаспер Ффорде

с цветным центром, стоили дорого. Донести на Джейн значило получить минимум полсотни баллов.

      – Нет, господин префект, – эхом откликнулся я.

      Джейн закончила сервировать стол и незаметно выскользнула из комнаты.

      – Ну что ж, я телеграфирую об этом в Гранат, – сказал де Мальва.

      После этого пошла светская болтовня. Отец отказался от печенья, но выпил чаю. Они поговорили о мотополо и о том, что на прошлой ярмарке увеселений команда Восточного Кармина заняла второе место.

      Снова вошла Джейн, держа в руках поднос с какой-то запиской.

      – Простите меня, – сказала она необычайно вежливо. – Срочное послание для мастера Эдварда.

      – Для меня? – удивленно спросил я, однако поблагодарил Джейн, взял письмо, прочел его и спрятал в верхний карман.

      Сделав реверанс, Джейн молча удалилась.

      – Не хотите ли печенья, мастер Бурый? – предложил де Мальва, когда префекты уже съели почти все. – Весьма хороши.

      – Удивительно… пряные, – сказал Циан.

      – Своеобычный вкус, – добавил Смородини.

      – Вы очень любезны, – ответил я, – но не хочу, спасибо.

      Вообще-то, я всегда любил печенье, но на этот раз пришлось отказаться. Записка, принесенная Джейн, гласила: «Не ешь печенья».

      Затем мы заполнили городскую регистрационную книгу: имена, фамилии, родственники, почтовый код, отзывы, баллы, и сколько какого цвета мы способны видеть. «50,23 %», – указал отец, а я написал: «Теста не проходил». Я обратил внимание, что прямо перед нами был вписан Трэвис. У него был почтовый код, обычно принадлежавший очень влиятельным лицам, – ТО3 4РФ: значит, Трэвис происходил с родины желтых – Медового полуострова. Еще интереснее: 92 % отзывов – положительные. Образцовый гражданин… до того момента, как поджег почту.

      – Извините, что могу показаться слишком недоверчивым, – сказал Смородини, когда мы все заполнили, – но если не возражаете… Таковы правила.

      Мы расстегнули рубашки, и он сверил наши почтовые коды с записанными в балльных книжках. Потом – еще одна процедура, чуть более долгая: сравнение узора из черно-белых линий на ногтях левой руки и узора в книжке. Наконец префекты ознакомились с нашими отзывами и баллами – и, видимо, вынесли положительное впечатление, так как ничего не сказали. С отзывами у меня было все в порядке – семьдесят два процента, – а с баллами не очень. Кроме штрафа за рацпредложение по поводу очередей в столовой, ничего особенного, отсюда 1260 баллов. На двести больше тысячи, дававшей права полного гражданства. Я мог жениться (после прохождения теста Исихары), брать вторые блюда за обедом, носить жилет с рисунком и много чего еще. У отца баллов имелось намного больше ввиду его возраста, профессии и статуса старшего инспектора. А могло бы быть и еще больше – но за потерю лечебной карточки двумя годами ранее с него сняли много баллов. В последний раз, когда мы заговаривали об этом, у отца насчитывалось меньше восьми тысяч, и все они – сверх трех тысяч, определенных мне на выкуп за невесту, – должны были пойти на деревянную теплицу.

      – Хмм, –