Домашний арест или Новый папа по соседству. Олли Серж

мам, а мы тебе тоже мороженое купили, – радостно оповещает меня дочь. – Только я его немножко поела… – двигает ко мне креманку из которой зачерпывала сладкое последний раз.

      – Это сколько ты мороженого съела? – Восклицаю в ужасе. – Тебе же столько нельзя Вера! Валентина Ионовна!

      – Ты вечно все ей запрещаешь. – Фыркает свекровь.

      – Ну вы же врач! – Пытаюсь воззвать к адекватности. – Должны понимать, что можно детям, а что нет! Каждый же раз одно и тоже. Вы что-то покупаете – у неё то запор, то аллергия.

      – Да… – вздыхает свекровь, гладя Веру по голове. – Дохленькая она у нас. В тебя вся.

      – Вы приехали, чтобы меня оскорблять? Соскучились? – Поджимаю губы и расстёгиваю пуховик. Жарко.

      Снимаю с вешалки курточку дочки и достаю из рукава шарф с шапочкой.

      – Давай одеваться, малыш, нам пора домой.

      – Я приехала, чтобы пригласить вас на главную елку города, между прочим, – обижено говорит свекровь и выкладывает на стол два ярких купона. – Ты не права, Надежда. Что бы между вами с Витором не случилось, мы должны держаться семьей.

      Я долго и красноречиво смотрю в ее глаза. Бессовестная. Говорит всякую чушь при ребёнке. Я совершенно не верю в то, что она соскучилась. Да, внучку она любит баловать всякой фигней, покупать гору шмоток, но вот любви… чтобы поиграть, почитать, качать ночью… не было такого никогда!

      Скорее всего, это спланированная провокация на тему нашего с Верой материального благополучия.

      – Спасибо большое, – понимая, что отказаться от елки не выйдет, забираю билеты.

      – И пакетики тоже ваши, – делает пальцами Валентина. – Там по-мелочи. Носочки, трусики, платьица.

      – Мама, они с феечками… – горят глаза дочки.

      – Кстати, ваши фокусы с опекой не удались, – оскаливаюсь.

      – Не понимаю, о чем ты, – пожимает стерва плечами и опять прикрывается чашечкой кофе.

      Все понятно…

      – До свидания, – прощаюсь я со свекровью и вывожу дочь на улицу.

      Глубоко дышу холодным воздухом, чтобы не заплакать. Обошлось, конечно. Но на душе будто кошки скребут. Уверена, эти чеки с суммами больше моей зарплаты будут приложены в суде.

      – Мамочка, ты расстроилась? – Трется о мою руку Вера, пока едем в маршрутке.

      – Ты меня напугала, когда ушла с бабушкой, – отвечаю строго. – Больше так не делай.

      – Я просто очень хотела феечек… – шмыгает носом дочь.

      И меня это безумно задевает, но как объяснить ребёнку, что с ним играют в плохую игру? Мне приходится взять себя в руки.

      – Давай я буду покупать тебе феечек, – целую Веру в макушку. – Только не всех сразу.

      – Хорошо… – вздыхает она. – А ещё бабушка сказала, что если мы к ним на новый год приедем, то под ёлочкой меня будет кухня ждать.

      Вот гадина…

      – А у нас тебя тоже будет под ёлочкой что-то ждать, – нахожу в себе силы улыбнуться. – Только это секрет!

      – У нас ещё даже елочки нет… – вздыхает Вера.

      – Вот будут выходные, и обязательно поставим, – обещаю