Ключ Сары. Cосед (сборник). Татьяна де Ронэ

в маленького ребенка.

      Поэтому, когда в барак вошли мужчины, она не испытала страха. Она чувствовала себя закаленной и возмужавшей. Она чувствовала себя так, как будто вокруг нее выросла крепкая стена. Она взяла мать за руку и крепко сжала ее. Она хотела, чтобы мама была сильной и храброй. Им приказали выйти наружу. Они должны были маленькими группами перейти в другой барак. Она терпеливо стояла в очереди рядом с матерью. И все время оглядывалась по сторонам, чтобы не пропустить отца. Но его нигде не было видно.

      Когда подошла их очередь войти в барак, девочка заметила двух полицейских, сидящих за столом. Рядом с ними стояли две женщины, скромно и неброско одетые. Это были женщины из деревни, которые с холодными и непроницаемыми лицами оглядывали ряды заключенных. Девочка услышала, как они приказали пожилой женщине, стоявшей впереди нее в очереди, отдать им деньги и драгоценности. Девочка смотрела, как та дрожащими руками снимала обручальное кольцо и отстегивала часы. Около женщины стояла маленькая девочка лет шести, дрожа от страха. Полицейский жестом указал на крошечные золотые колечки, которые девочка носила в мочках ушей. Она была слишком напугана, чтобы снять их сама. И бабушка наклонилась к ней, чтобы расстегнуть застежки. Полицейский вздохнул с притворным отчаянием. Все происходило слишком медленно. Такими темпами они провозятся всю ночь, не меньше.

      Одна из деревенских женщин подошла к маленькой девочке и резко дернула за сережки, разорвав малышке мочки ушей. Малышка пронзительно вскрикнула, прижав ладошки к окровавленной шее. Пожилая женщина тоже закричала. Полицейский ударил ее по лицу. Их вытолкали из очереди и вывели наружу. По толпе прокатился шепоток страха. Полицейские взяли оружие наизготовку. Шепот стих, воцарилась тишина.

      Девочке и ее матери нечего было отдавать. Только обручальное кольцо матери. Краснолицая деревенская женщина разорвала на матери платье от ворота до пояса, обнажив ее бледную кожу и несвежее белье. Ее руки жадно ощупывали складки платья, прошлись по нижнему белью, пробежались по укромным уголкам тела матери. Мать поморщилась и вздрогнула, но ничего не сказала. Девочка молча наблюдала за происходящим, и в душе у нее зарождался страх. Она ненавидела, когда другие мужчины плотоядно разглядывали ее маму, ненавидела деревенскую женщину за то, что та ощупывала ее тело, обращаясь с ней, как с куском мяса. Неужели и со мной они будут вести себя так же, подумала она. Неужели они разорвут и мое платье? Может быть, они заберут у нее и ключ. Она крепко стиснула его в кармане. Нет, они не смогут отнять его у нее. Она не отдаст его им. Она не отдаст им ключ от потайного шкафа. Никогда.

      Но полицейских не интересовало то, что могло быть у нее в карманах. Прежде чем они с матерью отошли в сторону, девочка успела бросить последний взгляд на стол, на растущую на нем груду драгоценностей: браслетов, брошей, колец, часов, денег. Интересно, что они собираются со всем этим делать, подумала она. Продать все эти украшения? Носить самим? Зачем вообще эти