Мерцающий огонь. Джулианна Маклин

не выдержал он. – Кто этот мужчина на фотографиях? Почему ты с ним?

      Я вскинула ладонь. Может, он поймет намек? И не станет продолжать? Зачем бабушке думать, что мы на нее ополчились.

      Прикрыв рот кончиками пальцев, она долго, безотрывно смотрела на одну из фотографий. Наконец опять потянулась за своим бокалом и, отхлебнув чуть больше обычного, спросила:

      – Как вы их нашли?

      Я почувствовала себя виноватой. Стоит ли нам совать нос в бабушкину личную жизнь? Но папа! Ведь он очень нуждался в ее ответах. Боже! Хоть бы всему этому нашлось простое объяснение – чтобы мы вздохнули с облегчением и вместе посмеялись над ситуацией.

      Однако где-то внутри себя я знала, что объяснение простым не будет. Ведь бабушка явно забеспокоилась, в ее глазах застыла тревога.

      Подвинувшись к ней ближе, я тихо промолвила:

      – Папа поднялся на чердак, хотел утеплить его к зиме. Он разбирал вещи и увидел в замке твоей шкатулки ключ. Вот так он на них… и наткнулся.

      Бабушка смерила меня ледяным взглядом. Она ни разу в жизни не смотрела на меня с такой отчужденной холодностью. Затем повернулась к отцу:

      – Эдвард! Это не то, что ты думаешь.

      Ну конечно, она уже просчитала все как дважды два четыре и догадалась, что так взволновало ее сына.

      Откровенно говоря, после ее слов я тоже испытала облегчение.

      Это было не то, что мы думали.

      Папа подался вперед, но с дивана не встал. Сидя в противоположном конце комнаты, он буравил бабушку обжигающим, словно лазерный луч, взглядом.

      – Если это не то, что я думаю, – тогда что? Выглядит, знаешь ли, так, будто ты была влюблена в немецкого нациста, а не в англичанина, о котором мне рассказывала. Ты вообще была за ним замужем?

      – Не говори глупостей. Конечно, была.

      – Я знаю, что на чердаке валяется свидетельство о браке и ваши фотографии. Но, судя по всему, ты была влюблена в другого. А за моего отца вышла потому, что он был сыном графа? Ради титула или чего-то такого?

      – Нет! Все было совсем не так. Жизнью клянусь – Бог мне свидетель.

      – Тогда что ты делала в Берлине через год после того, как вышла замуж за моего отца? Если он вообще был моим отцом.

      Бабушка остановила его предупреждающим взглядом:

      – Ты не знаешь, что было на самом деле.

      – Да – потому что ты никогда мне ничего не рассказывала, – парировал он. – Все, что я помню, – это огромный загородный особняк и няню, которая читала мне по ночам. А потом мы переехали сюда – к Джеку.

      – И прожили отличную жизнь, – ответила она. – У тебя было замечательное детство.

      Она говорила твердо, словно отчитывала его и напоминала, что сделала правильный выбор, когда решила переехать из Англии в Америку.

      – Конечно, отличную. Но я все равно хочу знать, кем был этот мужчина. На фотографиях стоит дата – апрель сорокового года. Ты была с ним незадолго до моего зачатия.

      Откинувшись на спинку кресла, бабушка тихо рассмеялась. Этого я совершенно не ожидала.

      Кем была эта женщина, сидевшая рядом