Грядет еще одна буря. Сейед Мехди Шоджаи

я весь внимание».

      Зейнат придвигает свой стул поближе к Хадж Амину, садится поудобнее и невозмутимо говорит: «Это не так, Хадж Амин!»

      Хадж Амин приподнимается на койке и спрашивает: «Что не так?»

      «Много чего! Во-первых, я не магнитофон, чтобы в любое время, когда только пожелаете, вы нажали бы кнопку и слушали то, что вам угодно. И чтобы вы могли услышать остальное, вы должны прежде ответить на мои вопросы. А во-вторых, еще неизвестно, станет ли вам лучше от того, что вы будете меня слушать. Может даже хуже станет, как в прошлый раз. Но я дала слово, что не пропущу ни одной темы. При условии, что сначала получу ответы на свои вопросы».

      «Что же это такое я знаю, а вы не знаете?»

      «Ваши глаза открыты истине. Не должно быть ничего сокрытого от вас».

      «Вот где ваша ошибка. Не все то, что мне бы хотелось, я узнаю. На это, как и на все другое, воля Божья, а я вижу только то, что Господь мне показывает. Есть много таких вещей, что неясны мне и которые вы тоже не можете объяснить».

      «Но только вот условие ваше несправедливо. Если я вам передам какие-то сведения, это никак не отразится на вашей жизни, а вот ваши сведения для меня имеют решающее значение. Словно сообщение о тех моментах моей жизни, которые для меня неизвестны. У вас есть информация о моем единственном, потерянном сыне, о моей кровинке, и вы скупитесь предоставить мне ее».

      «Я не скупилась и не скуплюсь. Если бы я решила не говорить, то ничего бы и не сказала. Вы же не будете отрицать того, что я сама затеяла этот разговор?»

      «Нет, отрицать не стану. И верю, что вы дали слово рассказать обо всем остальном. Но только почему я должен сначала отвечать на ваши вопросы? Что есть такого важного, что вам непременно нужно знать?»

      «Причина того, что сначала вы должны дать ответ, – отнюдь не в моем любопытстве: в этом для вас самого польза и благо».

      «Польза и благо для меня самого?»

      «Да, ваша чаша переполнена. И поэтому позавчерашний разговор был для вас последней каплей. И если сейчас я продолжу рассказывать, ваше состояние снова расстроится. Сначала вам нужно опорожнить эту чашу, вылить из нее все то, с чем вы сражались годами. Вы должны выговориться, чтобы распустились те нити, что сплелись вместе, и развязались туго затянутые узлы. Сказать те слова, что никому до сих пор не говорили. И если вы расскажете это мне, то и ваши проблемы решатся, и я найду ответы на свои вопросы».

      «Ладно, я расскажу все, что вы хотите. Но только вы должны спрашивать – что мне говорить и откуда начинать. Уверен, у вас настолько крепкая вера, что вы хранительница чужих тайн».

      «Я ничего не буду спрашивать, только помолчу и послушаю. То, что я от вас хотела, было в тот момент, когда я сама говорила. Думаю, что любой вопрос или пауза только сбивают с толку и перегружают память».

      «Хорошо. А откуда я знаю, с чего начать?»

      «Вы знаете. Однако я напомню, чтобы навести порядок у вас в голове. Что случилось после той свадебной вечеринки? Что сделали с Хушангом Амини придворные и все остальные? Что такого произошло, что Хушанг Амини забыл о своем сыне и даже искал для него оправдание? Каким образом