Альма. Неотразимая. Тимоте де Фомбель

с испанской части острова. К слову сказать, белый юноша напротив и его негр как раз принадлежат этому благородному иностранцу.

      Папийяр кивком указывает на неподвижных молодых людей.

      – Это не мой негр, – повторяет сидящий паренёк.

      Амелия поворачивает к лестнице.

      – Мадемуазель, постойте! – умоляет её хозяин. – Вот уже полтора месяца, как капитан принимает только у себя наверху. Живёт в полной темноте. Он перенёс серьёзный недуг.

      – И что с того?

      – Еду ему тоже приносят. Он ни разу не вышел из комнаты. Он занят своими делами.

      – Он занят моими делами, сударь, – говорит Амелия.

      – Простите?

      Она не трудится повторять. Хозяин бормочет:

      – Пжмдлст…

      – Это вы мне уже говорили.

      – А вы…

      – Бассак.

      Она выбросила это имя как знамя, не заметив вспышки, на миг блеснувшей слева, в глазах сидящего на скамье паренька.

      – Бассак… – повторяет Папийяр, – Бассак из Ла-Рошели?

      – Бассак из Сан-Доминго.

      – Это…

      – Это я.

      – Ваш отец…

      – Какой отец? – спрашивает Амелия, озираясь, будто ищет того, о ком речь. – Доложите обо мне капитану Гарделю…

      – Мадемуазель…

      – Ладно.

      Амелия отодвигает его жестом, даже не коснувшись.

      – Мадемуазель!

      Она начинает подниматься.

      – Выслушайте, мадемуазель!

      На третьей ступеньке Амелия приостанавливается.

      – Не хочу вмешиваться в ваши дела… – начинает Папийяр.

      – Однако именно этим вы сейчас занимаетесь, – говорит Амелия.

      – Позвольте дать вам совет повременить пару минут?

      – Зачем?

      – Дело в том, что испанец, похоже, не обычный клиент.

      – Как его зовут?

      – Родриго Маркес Валенсия! – гордо отвечает сидящий сбоку от них парень в белой рубашке.

      Амелия разворачивается в полумраке лестницы.

      – Похоже, этот пожилой господин располагает огромным состоянием, – продолжает Папийяр. – У него есть возможность заплатить золотом за оставшихся на вашем корабле невольников. Я знаю, что в последнее время переговоры у капитана Гарделя шли долго и нелегко.

      – Вы подслушиваете под дверью?

      – В этом нет нужды. Его яростные крики, должно быть, слышны даже на палубах полутора сотен судов, что мокнут перед городским причалом которые сутки.

      Амелия колеблется. Она только что провела в море пять недель. Отчего же не подождать ещё немного? Ей также известно, что при продаже рабов золото – редкость. Обычно платят товарами и векселями, которые удаётся обналичить лишь через несколько месяцев, а то и лет.

      – Присаживайтесь, – настаивает хозяин, придвигая стул.

      Папийяр на всё готов, лишь бы Гарделю дали спокойно закончить сделку и все заполонившие его заведение наконец покинули трактир «У Милой Хозяйки».

      – Если ваши люди вас ждут, я могу послать к ним кого-нибудь…

      – Мои люди? – улыбается