Свеча горела (сборник). Борис Пастернак

струи

      Погружали постройки свой корпус

      И лицо окунал конвоир.

      О, теперь и от лип не в секрете:

      Город пуст по зарям оттого,

      Что последний из смертных в карете

      Под стихом и при нем часовой.

      В то же утро, ушам не поверя,

      Протереть не успевши очей,

      Сколько бедных, истерзанных перьев

      Рвется к окнам из рук рифмачей!

1921

      Встреча

      Вода рвалась из труб, из луночек,

      Из луж, с заборов, с ветра, с кровель,

      С шестого часа пополуночи,

      С четвертого и со второго.

      На тротуарах было скользко,

      И ветер воду рвал, как вретище,

      И можно было до Подольска

      Добраться, никого не встретивши.

      В шестом часу, куском ландшафта

      С внезапно подсыревшей лестницы,

      Как рухнет в воду, да как треснется

      Усталое: «Итак, до завтра!»

      Автоматического блока

      Терзанья дальше начинались,

      Где в предвкушеньи водостоков

      Восток шаманил машинально.

      Дремала даль, рядясь неряшливо

      Над ледяной окрошкой в иней,

      И вскрикивала и покашливала

      За пьяной мартовской ботвиньей.

      И мартовская ночь и автор

      Шли рядом, и обоих спорящих

      Холодная рука ландшафта

      Вела домой, вела со сборища.

      И мартовская ночь и автор

      Шли шибко, вглядываясь изредка

      В мелькавшего как бы взаправду

      И вдруг скрывавшегося призрака.

      То был рассвет. И амфитеатром,

      Явившимся на зов предвестницы,

      Неслось к обоим это завтра,

      Произнесенное на лестнице.

      Оно с багетом шло, как рамошник.

      Деревья, здания и храмы

      Нездешними казались, тамошними,

      В провале недоступной рамы.

      Они трехъярусным гекзаметром

      Смещались вправо по квадрату.

      Смещенных выносили замертво,

      Никто не замечал утраты.

1921

      Маргарита

      Разрывая кусты на себе, как силок,

      Маргаритиных стиснутых губ лиловей,

      Горячей, чем глазной Маргаритин белок,

      Бился, щелкал, царил и сиял соловей.

      Он как запах от трав исходил. Он как ртуть

      Очумелых дождей меж черемух висел.

      Он кору одурял. Задыхаясь, ко рту

      Подступал. Оставался висеть на косе.

      И когда, изумленной рукой проводя

      По глазам, Маргарита влеклась к серебру,

      То казалось, под каской ветвей и дождя

      Повалилась без сил амазонка в бору.

      И затылок с рукою в руке у него,

      А другую назад заломила, где лег,

      Где застрял, где повис ее шлем теневой,

      Разрывая кусты на себе, как силок.

1919

      Мефистофель

      Из массы пыли за заставы

      По воскресеньям высыпали,

      Меж тем как, дома не застав их,

      Ломились