Триада. Ри Мацурова

под ботинками. Я слышу каждый свой шаг, уносящий меня от вокзальной стоянки всё дальше. На табличке было написано «Пролетарская», хоть бы не заплутать в этих переулках. Но я сразу его узнаю, этот дом. Ни в одном из окон не горит свет, если бы не фонари, весь квартирный блок слился бы с черным небом. Как я только могла не заметить этого вчера?

      Автобус уносит меня в Долгопрудный, подальше от этой странной улицы, странного дома, просроченного шампанского и моего воображаемого дружелюбного врага. Тетя плачет, когда видит меня на пороге. «Вылитая мать», – говорит она, как я и предсказывала. Мы смотрим весь вечер повтор «Голубого огонька», а я стараюсь наесться на год вперед.

      Брат подкрадывается ко мне, молча всучивает сверток и, заливаясь смехом, скачет обратно к себе в комнату. – Антоша, ну кто так дарит подарки, – кричит ему вслед тетя Наташа. Я поворачиваюсь к ней и мямлю:– Спасибо. Мне становится жутко неловко, что я так и не принесла чего-нибудь к столу. От негодования чертыхаюсь про себя. В оберточной бумаге с блестящими снежинками завернут ежедневник. С толстой обложкой, похожий на те, что мать мне дарила каждый год.

      Концерт по телевизору заканчивается. Включаются новости. Ведущая тараторит с экрана:

      – Найденные рыбаками в Можайском водохранилище останки предположительно принадлежат мужчине лет двадцати пяти. Как сообщают эксперты, из-за того, что тело около года находилось в воде, процесс разложения привел к естественному отсечению. Личность все ещё устанавливается.

      – Зачем они такие страсти первого января показывают? – возмущается тетя и качает головой.

      Я ухожу в кухню, чтобы собраться с мыслями в тишине и что-то записать в новый дневник. Наконец-то у меня есть время, чтобы обработать всё то, что произошло со мной за этот день.

      Дорогой дневник, у меня есть две версии того, что произошло со мной в эту ночь:

      У меня украли рюкзак, меня пытались отравить в нежилой квартире, а затем мой украденный рюкзак чудесным образом материализовался.

      Я схожу с ума, никакого Кирилла и мальчика на вокзале никогда не существовало. Я вломилась в чужую квартира и напилась до беспамятства паленым шампанским. А всё потому, что не смогла сказать «нет» своей тете. И весь этот бред, описанный в первом пункте, всего лишь ночной кошмар.

      Я захлопываю ежедневник, хрустя переплетом. От него пахнет типографской краской, мой любимый запах. На телефон приходит эсэмэска. Неужели отец вспомнил обо мне и решил поздравить? Нет, всего лишь новый «запрос на отправку сообщений» в моем старом аккаунте в «ТикТоке». Пользователь с простым и лаконичным ником – «К». Руки трясутся, я разворачиваю сообщение:

      К: Расскажи мне поподробнее о своем сводном брате.

      У меня есть только одна версия того, что со мной произошло. Я открываю дневник и зачеркиваю второй пункт.

      2 января

      Я отворяю входную дверь, и меня тут же обдает горячей липкой духотой. Разуваюсь в узком коридоре,