Мент. Москва. Дмитрий Дашко

засмеялся Николаев, – надоело хозяйственной работой заниматься?

      – Да не успел приступить, как всё уже поперёк горла встало, – признался Трепалов. – Как сказали, что снова в сыск зовут, – не поверишь, аж на душе музыка заиграла!

      – Понимаю, – ухмыльнулся муровец. – Сам такой.

      Он огляделся.

      – Гирю-то свою привёз?

      – На старой квартире оставил. Новую куплю. – Телосложение у моего непосредственного начальника было вполне богатырское, и я не удивился, узнав, что он балуется подниманием тяжестей. – Вижу, все уже в курсе моего назначения!

      – Так работа такая. Ты ещё в должность не вступил, а мне уже сообщили, – засмеялся Николаев. – Скоро все муровцы, что с тобой работали, сюда сбегутся. Не вздумай народ к себе переманивать – башку отверну.

      – Это мы ещё посмотрим, кто кому и что отвернёт, – хмыкнул Трепалов. – Ты как: по старой дружбе заглянул, чтобы с назначением поздравить, или по делу?

      – И чтобы поздравить, и по делу, – признался Николаев. – Работёнка для твоего отдела нашлась, Саня. Только, вижу, вас двое всего, и не знаю – сдюжите ли?

      – Завтра ещё один товарищ из Петрограда подъедет, так что уже трое нас будет. Ну и, без обид, Ваня: есть у меня на примете несколько твоих ребят. Думаю к себе переманить.

      – Так и знал! – закатил глаза начальник МУРа. – Ладно, с этим уже по факту разберёмся. А к тебе я по весьма важному делу пожаловал… Крепкое оно, как орешек. Моим пока раскусить не удалось. Может, ты у нас, как самый зубастый, справишься? – Он с надеждой посмотрел на Трепалова.

      – Попробуем, – кивнул тот.

      Глава 6

      – Вот уже второй год вылавливаем в Москве-реке трупы, – заговорил Николаев, и я сразу насторожился.

      Неужели речь пойдёт о том, о ком я думаю?

      – Первый обнаружили весной двадцать первого, потом трупы пошли просто косяками. Преимущественно мужчины, убиты характерным ударом тяжёлого предмета по темени или в висок, потом несколько раз в переносицу и в лоб, – продолжил начальник МУРа. – Сам понимаешь, во что превращается лицо – практически фарш. К тому же мешки были обнаружены не сразу, и тела, особенно повреждённые части, успевали сильно разложиться. Опознать практически невозможно. Вот, взгляни на фотографии жертв. Специально захватил их с собой, чтобы тебе показать.

      Николаев открыл потёртый кожаный портфель и вытащил несколько снимков.

      – Этого нашли хронологически первым, хотя не факт, что именно с него убийца начал отчёт жертв. Возможно, есть и более ранние жертвы, просто мы их пока не обнаружили. Предупреждаю, зрелище так себе.

      – Ты ж понимаешь, меня видом мертвеца удивить сложно, – хмыкнул Трепалов. – Да и товарищ Быстров тоже всяких ужасов успел наглядеться.

      Александр Максимович внимательно всмотрелся в снимок, потом передал мне. Мимолётного взгляда хватило, чтобы понять: вместо лица месиво, если и можно опознать, то лишь по особым приметам. Но я всё равно пристально разглядывал успевшую помутнеть фотокарточку, словно надеялся обнаружить там что-то, способное привести к преступнику.

      А