Клубок со змеями. Павел Сергеевич Марков

миновать гостиную. И, разумеется, отдельная ванная комната. Я всегда завидовал людям, у которых она есть. В потолках сделаны широкие круглые отверстия для света, которые, в свою очередь, оставляли теневые участки, спасая жилище от перегрева.

      Я представил, как какой-нибудь горожанин сидит в прохладе за этой желтой стеной у столика со свежими фруктами. Потягивает прохладное вино из медного кубка, да отдыхает в обществе своих друзей, жены или рабынь. А, может, всеми сразу. Воображаемая картина заставила тяжко вздохнуть.

      Этеру покосился на меня, а затем обратился к Тиридату:

      – Идем по Дороге Процессий, ведем самого Саргона в цепях![4]– он взмахнул руками. – Н-е-е-е-т, для нас просто обязаны устроить торжества! Пусть накрывают столы, вызывают самых красивых шлюх, а жрецы выносят Мардука и таскают его по улице целый день!

      Тиридат неуверенно ответил:

      – Не дерзи богам, Этеру. Они оберегают нас от бед, а жрецы молятся за благополучие.

      – Видать, недостаточно хорошо они молятся, раз боги допустили то, что произошло! – огрызнулся Этеру.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Ты прекрасно знаешь, о чем я.

      Мгновение Тиридат с непониманием смотрел на товарища, а затем, видимо, сообразив, о чем речь, уточнил:

      – Ты о своих?

      – Да, – нехотя, буркнул Этеру.

      – В том, что произошло, есть и твоя вина.

      – Неужели?

      Известняк хрустел у нас под ногами, напоминая звук, с которым собака гложет кость.

      – Тебе не стоило так сильно давить на сына, сгибая его волю в бараний рог…

      – А ну заткнись! – Этеру, словно позабыв обо мне, остановился и резко повернулся к Тиридату, слишком сильно дернув цепи. Мои запястья пронзила боль.

      Глаза Этеру сузились в маленькие щелки, когда он возобновил речь:

      – Скажешь еще слово… хоть одно слово о них, и клянусь, я задушу тебя голыми руками!

      Загорелое лицо Тиридата слегка побледнело. Он быстро кивнул. Связываться с товарищем по оружию, который выглядел, будто разъяренный бык, ему явно не хотелось.

      «Боги всемогущие, да этот стражник безумен!».

      Этеру немного успокоился, и наша «процессия», молча, продолжила путь к Эсагиле.

      Мы шли ближе к правому краю, дабы не мешать временами проезжавшим повозкам, груженными различной утварью, и редким всадникам. Цокот копыт по мостовой разносился по окрестностям.

      Сейчас наступило время обеда, поэтому на улицах было не слишком много народа – большинство жителей пережидало жаркие полуденные часы за стенами своих жилищ, набираясь сил перед второй половиной дня.

      Возле ближайшей подворотни я заметил двух человек, беседовавших вполголоса между собой. Судя по их виду, они принадлежали к сословию торговцев, ибо имели полное телосложение, на пальцах сверкали кольца с драгоценными камнями, а тела покрывали белые свободные одеяния, закрепленные на левом плече. Когда мы подошли чуть ближе, до нас стали