Клубок со змеями. Павел Сергеевич Марков

Тогда увидимся, – Этеру протянул цепи Тиридату.

      – Хорошо.

      Суровый стражник скосил на меня взгляд, полный презрения.

      – Надеюсь, тебя утопят поскорее, Ваше Дерьмище, – бросил он мне и быстро зашагал дальше по дороге в поисках ближайшего борделя.

      Какое-то время Тиридат, молча, смотрел ему вслед, нахмурив брови и размышляя о чем-то своем. Мне даже на минуту показалось, что он полностью забыл обо мне. Только когда Этеру скрылся за углом улицы, ведущей на север, стражник очнулся от своих мыслей и продолжил путь. Я поплелся следом.

      Подойдя к небольшим деревянным воротам, он бросил воину, стоявшему на карауле:

      – Обвиняемый доставлен по приказу Верховного жреца Мардука.

      Створки медленно распахнулись, и мы вошли внутрь.

      Каменные стены главного храма возвышались слева от нас. Тиридат же повел меня мимо него, через аллею пальмовых деревьев вдоль стены. Вход в подземную темницу располагался шагах в ста от ворот, однако мне необходимо было сделать их гораздо больше, учитывая состояние и сковывающие ноги кандалы. Тиридат, в отличие от Этеру, не дергал постоянно цепи, старясь придерживаться моего шага. И хотя я сквозь затуманенную голову ощущал, что ему неприятно сие общество, он старался не показывать вида и не проронил ни слова вплоть до входа в тюрьму.

      Когда перед нами показалась крутая лестница, уходившая вниз и терявшаяся во тьме подземелья, Тиридат обернулся:

      – Надеюсь, ты в состоянии спуститься?

      Я одарил его мрачным взглядом из-под насупленных бровей:

      – Даже если ты дашь мне пинка под зад, и я, скатившись носом, сломаю шею – ничего страшного. Не обижусь.

      Секунду он пристально смотрел на меня, а затем кивнул и начал спуск. Я следовал за ним, шаркая ногами о каменистые ступеньки.

      «Скорее. Хочу в камеру. Спать. Хотя, я же еще пить хотел. И подумать. Нет, да разорвет меня Ламашту[3], сначала я посплю».

      Когда мрак уже готов был полностью окутать нас и заключить в свои убаюкивающие объятия, показались последние ступеньки, освещенные тусклым светом факела.

      Рядом с лестницей за столом из смоковницы сидел местный тюремщик, с выражением лица человека, который любит причинять боль. Он ел кусок вяленой говядины, лежавшей перед ним на глиняной тарелке. Громкое чавканье гулко отдавалось в тихих и сумрачных коридорах подземной темницы.

      Завидев нас, тюремщик смачно рыгнул, отложил лакомство и, вытирая жирные пальцы о набедренную повязку, вышел из-за стола. В свете мерцающих факелов его кривая улыбка выглядела крайне зловещей.

      – Новенький? – прошелестел он.

      Судя по выговору, тюремщик был не местный.

      «Кассит? Нет, вроде, не похож. Крупные черты лица. Черная волнистая шевелюра, закрывающая уши и обрамляющая виски. Злобные глаза. Остроконечная бородка. Выпирающая грудь. Сильные руки со вздувшимися венами и жилистые ноги… ну, конечно. Ассириец».

      Мысленно я поаплодировал прихотям судьбы – уж лучше иметь тюремщика в виде Этеру, чем ассирийца, да еще и с явными наклонностями мучителя.

      – Обвиняемый, Саргон, доставлен, – отчеканил Тиридат.

      Ассириец