Когда поют деревья. Бу Уокер

Ты опять за свое!

      – Да, опять.

      С умением бабушки разыгрывать драмы ей была прямая дорога в Голливуд. Справедливости ради надо признать, что у нее хватало оснований не пускать Аннализу в Портленд, но самая главная причина заключалась в том, что именно в Портленде отец Аннализы пристрастился к выпивке.

      – Джеки права, – настаивала Аннализа, не оставляя надежды переубедить бабушку. – Как я смогу чему-то научиться, если не уеду отсюда?

      – Художнику все равно где жить. Самое главное – это старание.

      – А еще вдохновение, хорошие учителя и смена обстановки, – добавила Аннализа.

      Nonna махнула рукой.

      – Учителей у нас хватает! Просто ты нос воротишь!

      – Ты права! Один мистер О'Райан чего стоит! – Вспомнив школьного учителя рисования, Аннализа тоже призвала на помощь драматические способности и закатила глаза.

      – Раз нужен другой учитель, поищем в Давенпорте, – стояла на своем Nonna. – Нино будет тебя возить.

      Давенпорт был, бесспорно, прекрасен и куда современнее Миллза – но все равно стоял на отшибе от больших городов.

      – Так значит, ты предлагаешь рисовать скалистые утесы, лобстеров и маяки, а в свободное время играть в бридж и отдыхать в спа? Нет уж, спасибо. Я поеду в Портленд – там жизнь бьет ключом. Мне надо окрепнуть, повидать мир. Надоело сидеть в клетке.

      Nonna потянулась за кухонным полотенцем и стала вытирать тарелки, стоящие возле мойки.

      – Значит, собралась к этим шаромыжникам? Так, что ли?

      – О господи, – сникла Аннализа. – Все вы, к северу от Портленда, одинаковые. Думаете, что кроме вас кругом одни сумасшедшие.

      Вот потому она и недолюбливала маленькие городки Мэна. Как раз из-за этого вечного противостояния.

      – А так оно и есть, – заверила Nonna, составляя сухие тарелки в стопку. – Мир просто кишит опасностями, можешь мне поверить. Пейтон-Миллз не так уж плох, как ты думаешь.

      – Nonna, я не намерена кончить, как мой отец. Я собираюсь в Портленд не для того, чтобы гулять ночи напролет. По мне так Пейтон-Миллз… это просто ад какой-то.

      Аннализа тут же пожалела о своих словах.

      Nonna грохнула только что вытертой деревянной поварешкой об стол и процедила сквозь зубы:

      – Следи за тем, что говоришь. Здесь твои корни. Не забывай об этом.

      – А я и не думала забывать, – с трудом держа себя в руках, ответила Аннализа. – Прости, вырвалось. Просто все суют нос в чужие дела. Стоит чихнуть, и вся семья об этом судачит. Да что там семья – целый город. И никто не хочет признавать, что где-то существует целый мир, где люди мыслят иначе… и не обязательно неправильно.

      Нахмурившись, Nonna положила полотенце и обернулась.

      – Когда-нибудь ты поймешь, что нет ничего важнее семьи, и пожалеешь, что так ненавидела Миллз. – Она постучала Аннализе по лбу. – Вот откуда обычно все беды.

      Аннализа вздохнула. Кроме бабули, она никому на свете не позволяла так собой помыкать.

      – Семья… вечно все упирается в семью. Как она ни прекрасна, мне нужно хоть изредка бывать одной. Может, тебе