В этот день я познакомился с собой. Книга о том, как сын научил отца жизни. Алексей Корнелюк

вокруг ложки, щенок ныряет мне между ног. Я, опешив, хватаю пса за хвост, но тот выскальзывает, пищит и вырывается из рук.

      «Цок-цок-цок» – по паркету, оставляя следы, наворачивает круги пёсик.

      – Сюрприз! – из-за угла выныривает Нина. Волосы мокрые, тушь потекла, одежду хоть тут же выжимай. – Эй! – притягивает к себе в объятия, целует меня в щёку и шепчет на ухо. – Это наш новый член семьи.

      – … так Моряк и стал жить вместе с нами. – заканчиваю я рассказ.

      – А ты не хотел идти. – говорит сын.

      Мы останавливаемся, возле двух сосен, посреди которых маленький холмик, покрытый сосновыми иглами.

      Что для него этот ритуал?

      Глава 8

      – Почему вы решили… – священник поднёс указательный палец к губам, и я перешёл на шёпот. – Гхм… Почему вы решили, что это сработает? Мой сын не обладает особыми талантами.

      Сзади раздались шаги, и я обернулся.

      Другой священник под руку вёл сгорбленную, как полураскрытый перочинный ножик, старушку. Странно поглядывая на меня, женщина в шали дрожащей рукой перекрестилась и, подтянув подол юбки, опустила кости на скамейку.

      Чего это она перекрестилась так?

      Я поправил волосы и развернулся к святому отцу.

      – В общем, не уверен, что это сработает…

      – Попробуйте не ради себя, а ради сына.

      Сложив руки в замок, я крепко задумался. Идея священника звучала крайне авантюрной. Он предложил сделать каждый день сына разным, да ещё как…

      – Всё же я сомневаюсь. – обронил я, глядя в пол.

      – Доверьтесь господу.

      Я хотел было открыть рот и вставить очередное сомнение, но святой отец учтиво поднял руку и встал. От его движений свечи возле алтаря заколыхались.

      – Прошу меня простить. – сказал он и удалился, на ходу кивнув головой второму священнику.

      Я шумно выдохнул и ещё раз обдумал наш разговор.

      Священник дал понять, что, если я хочу выбраться из «дня сурка» и перестать притворяться, мне нужно взять инициативу на себя. Ещё какую…

      Каждое утро я должен придумывать правдоподобную легенду и рассказывать сыну о его таланте. Врать я не умел. Стоило мне начать что-то сочинять, как мысли путались, щёки заливались краской, глаза бегали, уши горели, словно к ним привязывали по угольку. Сын раскусит, как пить дать…

      Я выпрямил ноги и случайно задел впереди стоящую деревянную стойку.

      Скрип… Затем «ШШШШ» с задних рядов скамейки. Вжимаю шею в плечи, собрав ноги обратно.

      Хорошо, а если отрепетировать заранее? Сделать видеозапись, попробовать несколько раз и лучший дубль отдать Никитке.

      Ну а если он не поверит? Он помнит про аварию, помнит свою прошлую жизнь, но совершенно забыл вот уже 2 года после катастрофы. Для него каждый день – это первый день после того, как его выписали из больницы.

      На этом можно сыграть, с самого начала рассказать всё, как есть, про провалы в памяти…

      С задних рядов послышались всхлипывания. Украдкой обернулся через плечо. Старушка мягко покачивалась на лавочке.

      Достаю