Театр тающих теней. Под знаком волка. Елена Афанасьева

не подписано Ant.Wolf, значит, подделка. А что, если в юности Вулф подписывался иначе?!

      Хлопнула дверью, разрыдалась, не отвечая на вопросы однокурсников, побежала домой. В неурочное время – должна еще полдня сидеть на парах, но какие тут пары.

      Не разбирая пути, добежала до нового дома, не обращая внимания на столпившихся около подъезда фанаток мужа, влетела в квартиру и…

      Меньше, чем через минуту вышла, закрыв за собой дверь. Всё.

      Пути обратно больше нет.

      Пути обратно к мужу больше нет.

      Пути никуда нет.

      Некуда идти. Некуда и не к кому идти. И развидеть это невозможно.

      Был бы папа жив, прибежала бы к нему, прижалась, и стало бы легче.

      Папа пропал без вести, когда ей было неполных пять лет. Несколько лет ожиданий, надежд, безнадежности и мук, и в конце всего известие, что тела отца и его коллеги найдены.

      Мама с новым мужем, новыми детьми и новым счастьем давно от нее отдельно. В новом мамином счастье для нее места нет.

      Бабушка… До недавнего времени была бабушка, лучшая в мире бабушка Буся, папина мама, но она недавно умерла.

      Умирать бабушка собиралась еще в ее детстве. Все шептались, что у нее какая-то неизлечимая болезнь. Но когда погиб папа, а мама предала, бабушка заявила, что пока не вырастит внучку, не умрет.

      Вырастила. И умерла.

      Бабушка…

      Не зря люди прежде соблюдали траур – год или больше. За год она бы всё про своего мужа поняла, и в такой идиотской ситуации не оказалась. Бабушка самой своей смертью говорила – подумай, не торопись, а она не послушала.

      Всё случилось уже при принце из сказки. Он казался очень даже принцем – организовывал похороны, всё свободное от съемок и спектаклей время сидел рядом, держа ее за руку. Утешал. Но и объяснял, что свадьбу отменить невозможно, что такие гости свой график второй раз ломать не будут и что бабушка бы этого не хотела…

      Странность в отношениях она списывала на то, что будущий муж боится, чтобы в ее подсознании одно с другим не совпало, похороны с любовью, поэтому и не трогает…

      Бабушкину квартиру в Савеловском переулке муж предложил сдать. Его помощники слишком быстро нашли выгодных квартирантов, она подписала договор – сдала квартиру аж на три года. Договор аренды, конечно, можно расторгнуть. Но не в одночасье, когда, хлопнув дверью семейной квартиры, пришлось бежать неизвестно куда. В кармане только телефон и несколько купюр наличкой. Сумка с банковскими карточками и деньгами за первый месяц аренды осталась в квартире мужа.

      Будто опустили занавес и пространства за этим занавесом нет. Нет больше того мира, в котором происходил тот спектакль.

      И она одна. В этом пустом мире. Совсем одна.

      Идти некуда. Остается сидеть в баре до утра.

      В туалете явно обдолбанные девицы. Одна из них кивает на простеленную белую дорожку и предлагает:

      – Будешь?

      Даля качает головой – нет.

      Девица пожимает плечами.

      – Как хочешь. Мы знакомы?

      Еще