В эфире Шорох. Стихи … – 2024. Басти Родригез-Иньюригарро

урвал

      я не бесшумно, зато не бесполезно:

      нас давят биомассой, и стекло верней железа,

      путь разглажен, день ослепительно прекрасен,

      а вечер ангажирует прошляться до утра,

      такая лажа —

      необходимость бить с оглядкой

      в момент, когда ни пули, ни клинки не утолят,

      усугубляя

      синдром врождённой ностальгии,

      смеялись: что за чёрт, и сколько раз мы проходили

      эти пляски,

      никто из нас не дышит ровно

      к овациям под видом нанесения урона,

      нападали

      по наущению привычки,

      осознанно рыча и неосознанно мурлыча

      гимн ордалий,

      звенящий вечно между нами,

      сметая антураж и заменяя стержни на…

      Мы отбивались

      по переносицам, по нотам,

      слоилась позолота, оттеняющая, кто ты,

      и в подвале

      в трубе рождался гул тоннеля —

      сигнал, что раньше срока будем праздновать Noel,

      нас окружали,

      и со всей дури мы любили

      разбитые костяшки, яд врождённой ностальгии

      на скрижалях

      торчащих рёбер,

      на сетчатке

      горели письмена —

      «Не разлучат».

      воля и блажь

      Пренебрежение к холоду – южная

      блажь, подчинившая волю зимы.

      Хочешь – по новой – про чёртову дюжину

      трасс до обрыва? Поехали: мы

      будем вслепую встречаться под вязами,

      в ломких занозах ловить благодать.

      Воля речей – ни к чему не обязывать,

      воля молчания – не добивать,

      но перекраивать город намоленный,

      где ничего не кончалось добром.

      Блажь резидента – расстёгивать молнию

      не без расчёта на всполох и гром.

      Нечто красивое, нечто ненужное —

      воск ювелирный, застёжек металл —

      это фитиль откровения, ну же,

      не словом, так залпом – о чём ты мечтал?

      Хочешь – по новой – под розами, клёнами,

      хоть на болотах, хоть в дюнах, где дрок…

      Город без прошлого, скверик заплёванный —

      в жалящем свете расстёгнутой молнии —

      узел дорог.

      призраки

      Ошибка мышления – всякого призрака,

      встречая, клеймить экстатическим «Ты!»,

      и утром из пены кочующих признаков

      я пил узнавание до тошноты.

      Я снюсь себе серым, насыщенно-облачным,

      обласканным тенью с макушки до плеч,

      росой, загустевшей до формы, и сволочью —

      заблудшим исчадием слова «совлечь»,

      идеей, которая брезжит по праздникам

      за выкройкой мышц; если это – душа,

      то суд не свершён или прошлое дразнится,

      пока я пластичен, и каждый мой шаг —

      шассе через стены, что были несущими,

      а стали помехой на долгом пути.

      Я снюсь себе призрачным до вездесущности,

      но не уловившим, куда мне идти.

      злое дневное

      Ты