Душа твая светлая. Коллектив авторов

уж – ничего! А твой рассказ? А мои стихи? Отличный номер! Увидишь – разметут в два дня.

      Теперь Костя спорить не стал. Был Кульгавич глуповат, однако сотрудники его любили, возможно, именно поэтому, как-то позитивно он влиял на настроение. Повлиял и на Костю.

      – Да ну, что мой рассказ, вот стихи твои – это да.

      Кульгавич всегда был в приподнятом настроении, а после публикаций – газетных, журнальных – просто излучал радость. Ходил по кабинетам, собирая крохи одобрений. Хвалу принимал благодарно, хулу скорее всего пропускал мимо ушей.

      Почти сразу, как только Костя вошел, звякнул телефон: «Зайди ко мне». Это был главный.

      – Ты хотел съездить в М., – сказал он. – Давай, есть причина: во-первых, там поменялся предрик – вчера утвердил Президент, надо познакомиться, во-вторых, давно ничего не писали оттуда. Ну и М. – твоя вотчина.

      Предрик – председатель райисполкома.

      Действительно, город М. не только вотчина, но и родина, там жили его мать и отец, несколько одноклассников. И он помчался.

      Мать его работала учительницей русского языка и литературы, газету, в которой он работал, и журнал, в котором печатался, читала регулярно и по улыбке он понял, что рассказ ей понравился. Однако с комплиментами не спешила, хотя именно от нее он ждал хотя бы внешних знаков одобрения. «Что теперь будешь писать?» – поинтересовалась. «Да есть идейка…» – «Рассказ?» Суть вопроса была в том, что она считала: хватит писать рассказы, пора садиться за роман. Однако Косте казалось, что к такому подвигу он еще не готов. Не было столь могучей идеи, которая удалила бы всякие сомнения и подвигла на долгий труд.

      Отец недавно вышел на пенсию, был сильно огорчен, даже потрясен этим фактом, а рассказ сына, по-видимому, не читал. Впрочем, и раньше он, «технарь», городской начальник средней руки, разговоров о литературе избегал. Какая литература, если рабочий день с раннего утра до позднего вечера и никакой гарантии, что благополучно ляжешь спать? Однако выпили по рюмке водки, и отец подобрел, умягчился и даже толкнул кулаком в плечо: «Молодец!» – беспредметно и ласково.

      Семейные темы – здоровье, некоторые события политической жизни – перебрали быстро, и Костя отправился в райисполком. Там оказалось нечто новое: появился дежурный наряд милиции и магнитная рама при входе – впрочем, все в духе времени. И то и другое Костя отметил про себя: скорее всего не понадобится, но может и пригодиться, чтобы лягнуть районное начальство (при случае, если на то будет отмашка сверху, – он уже вполне усвоил правила игры).

      Председателем райисполкома оказался крупный мужчина, молодой и, судя по крепкому рукопожатию, не чиновный. Район сельскохозяйственный, и он охотно рассказал о состоянии дел на полях. Слушал и смотрел на него Костя с удовольствием: кажется, городу в этот раз повезло. Засиживаться не стал, поблагодарил за встречу, простился. Куда теперь? Ага, в редакцию районной газеты. Тут дело в том, что главным редактором работал его одноклассник и однокурсник Сергей Коротач, с которым также