Миссия в ад. Дэвид Болдаччи

время.

      – Почему? – хотела знать Шпицер.

      – Потому что мое пребывание здесь – полное дерьмо. Меня не оценивают для нового задания. Я – порченый товар. Меня отправили сюда по другой причине.

      – В наказание. Вы уже говорили.

      – Или чтобы убить. Хотя в целом это одно и то же.

      Шпицер скептически на нее покосилась:

      – Вы правда считаете, что агентство хочет убить вас? Может, это просто легкая паранойя?

      – Нет, не легкая. Это очень даже тяжелая паранойя. Она у меня всю жизнь. И всегда меня выручала.

      Шпицер опустила глаза на папку, которую держала в руке:

      – Тут нет ничего удивительного, с учетом вашего происхождения.

      – Меня тошнит от людей, которые судят меня по происхождению, – выпалила Рил. Она вскочила и стала мерить кабинет шагами, пока другая женщина продолжала следить за ней. – Много у кого отвратное происхождение, но они вырастают нормальными людьми и много чего достигают. А есть такие, кто родился с серебряной ложкой во рту, но вырос мерзким типом.

      – Да, всякое бывает, – согласилась Шпицер. – Все мы индивидуальности. Строгих правил нет. Вы многого добились, агент Рил. И дело не в том, родились вы с серебряной ложкой во рту или нет. Просто вы так устроены.

      Рил присела и поглядела на нее.

      – Правильно, – ухмыльнулась она. – Но вы действительно так думаете?

      – Вы только что сказали, что вас тошнит от людей, которые судят по происхождению. Или по воспитанию. А также его отсутствию. – Она выжидающе прищурилась.

      – Если вы хотите меня спровоцировать, док, вас ждет разочарование.

      – Вряд ли агента вашего уровня можно спровоцировать.

      – Тогда зачем я здесь?

      Шпицер ответила:

      – Моя задача – провести психологическую оценку. Я знаю, что вы проходили их и раньше. Не одну и не две.

      Рил откинулась на спинку стула.

      – Вы признаете, что следование приказам важно для функционирования агентства?

      – Признаю.

      – Но предпочли им не следовать.

      – Предпочла. Потому что агентство также ожидает, чтобы я думала головой. Приказы отдаются людьми. Люди делают ошибки. Они командуют из своих безопасных кабинетов. А я работаю в поле, где никогда не бывает безопасно. Мне приходится принимать решения с лету. И выполнять приказы тем способом, который я считаю наилучшим.

      – А порой и не выполнять? – спросила Шпицер.

      – Да.

      – А что насчет постановки собственных заданий в собственных целях?

      Рил глянула на психолога из-под полуопущенных век.

      – Вижу, вас информировали подробнее, чем вы показываете.

      – Я должна все про вас знать. Только так я смогу выполнять свою работу. Но я здесь для того, чтобы слушать, а не говорить.

      – Так вы в курсе, что я сделала?

      Шпицер кивнула:

      – Да.

      – И вам сказали, почему я это сделала?

      – Да. Хотя кое-какие факты кажутся спорными.

      – Вы имеете в виду, что это вопрос доверия?

      – Я хотела бы выслушать вашу позицию, – ответила