Заяц на взлетной полосе. Юлия Симбирская

птичий гомон, растворялись в шуршании листьев. Время от времени среди веток мелькали согбенные фигуры стариков и очень редко звенели детские велосипедики или шлепался о дорожку резиновый мяч.

      Бо с дедушкой частенько бродили в парке – нельзя же все время сидеть в своем дворе или ходить на работу. В городе Бо не бывал. Что он там забыл?

      В парке жили белки и ежи. Бо звал туда Хэла, но друг упорно отказывался. Он привык к своей клумбе. С ежами и белками Бо не церемонился. Нужно ведь как-то использовать инстинкты? Он мог загнать белку на дерево, а ежа заставить свернуться в клубок – пусть знают свое место. А больше ему и не надо ничего. Рвать белок в клочья он не собирался. Каждый раз Бо возвращался из парка домой с репьями на хвосте, очень довольный собой.

      Однажды прямо к ним во двор из этого парка прилетела сова. Бо обнаружил ее случайно в зарослях черемухи. Надо сказать, гостья отлично умела маскироваться, сразу и не разглядишь – неприметная, маленькая, с квадратной головой. Будь Бо щенком, он бы не задумываясь принялся лаять и прыгать вокруг низкого дерева, но преклонный возраст сделал его терпеливым и рассудительным. Он научился созерцать.

      Сова сидела не шевелясь. Она была абсолютно уверена, что пес ее не заметил, потому что совы-сплюшки совсем маленькие. А уж она-то – дока по части прикинуться веткой! Главное, не таращить желтые, как яичный желток, глаза, поэтому сплюшка зажмурилась. Бо усмехнулся.

      С этого момента Бо и сплюшка делали вид, что они невидимки, точнее, сплюшка – невидимка, а Бо – просто старый бестолковый пес. Эта игра продолжалась довольно долго. Сплюшка успела даже поселиться у дедушки на чердаке. Дедушка тоже ее обнаружил, но, как и Бо, решил сделать вид, что никаких сов тут и в помине нет. Вечерами постоялица пела свое «сплю-у-у, сплю-у-у», а дедушка сказал Бо, что сов-сплюшек называют «маленькими герцогами» за их благородный вид. С тех пор Бо стал называть сову Герцог, хотя понятия не имел, какого она пола.

      Бо хорошо относился к птицам, особенно к маленьким и певучим. Только ворон недолюбливал за наглость. Герцога он постепенно перестал держать за птицу. Это было существо, которое появилось в их с дедушкой жизни как недостающий пазл – маленькое чудо. Герцог освоился, по-прежнему считая себя невидимкой. Он летал по своим делам, возвращался, и жизнь шла своим чередом, пока однажды не случилась беда.

      Дедушка с Бо шли по дорожке к дому с работы. Вдруг послышался странный шум – птичий гомон, но не тот, который предшествует устройству на ночлег, а тревожный и рваный.

      – Раскаркались! – нахмурился дедушка.

      Бо прибавил ходу, лапы сами понесли его на шум. Обогнув угловой дом, он увидел стаю ворон, терзавшую серый комок перьев. Герцог метался совсем низко над землей. Герцог! Бо кинулся на помощь. Залаял. Ворвался в птичий клубок и, клацнув зубами, вырвал чьи-то перья. Стая взметнулась и ринулась прочь. Сплюшка Герцог лежал на земле. Бо наклонился. От его дыхания пестрые легкие перышки на птичьей груди шевельнулись. Герцог открыл глаза. Они были не желтыми, а цвета корицы – тусклыми