Дураков нет. Ричард Руссо

танцы? – переспросила Хэтти и крикнула во все горло: – На танцы!

      Теперь на них уже смотрели все.

      – Почему бы и нет? – произнес Салли. – Только мы с тобой вдвоем. Сперва на танцы, потом пойдем ко мне.

      Старуха лукаво улыбнулась:

      – Лучше сразу пойдем к тебе. Нахрен танцы.

      – Окей, – сказал Салли и подмигнул Касс, та, как обычно, наблюдала за ними с угрюмым неодобрением.

      – Скажи мне только одно! – рявкнула Хэтти. Голос ее в такие минуты задорности неизменно напоминал Салли рев моржа в зоопарке. – Ты кто?

      – То есть как это – кто? – с деланым возмущением ответил Салли. – Слепая ты, что ли?

      – Судя по голосу, ты Салли, черт бы тебя побрал.

      – Он самый, – заверил Салли.

      – Стара я для танцев, – продолжала Хэтти. – Да и чтобы пойти к тебе, тоже стара. Ты живешь на втором этаже.

      – Твоя правда. – Салли потер колено. – Я и сам с трудом поднимаюсь и спускаюсь по лестнице.

      – Сколько же тебе лет? – спросила Хэтти.

      – Шестьдесят, – ответил Салли. – Но я чувствую себя старше.

      – А мне восемьдесят девять. – Хэтти гордо захихикала.

      – Знаю. Ты, часом, не собираешься на встречу к святому Петру? Чтобы освободить место другим?

      – Не-а!

      Салли вылез из кабинки, выставив вперед ногу, чтобы она не подкосилась и можно было на нее наступить.

      – Не спеши, старушка. – Он похлопал ее по руке в старческой гречке. – Кассу-то еще слышишь?

      – Даже не сомневайся, – заверила его Хэтти.

      – Вот и славно, – сказал Салли. – Если как-нибудь утром проснешься и не услышишь, то поймешь, что умерла во сне.

      Звон старой кассы и правда успокаивал Хэтти. Вместе со стуком тарелок, которые убирали со столов, и громким хриплым хохотом мужчин дребезг и лязг древнего аппарата открывал двери памяти Хэтти достаточно широко, чтобы старушка юркнула в них и провела приятное утро в обществе тех, кого двадцать лет как не было в живых. А когда ее дочь закрывала за последним посетителем двери закусочной и вела Хэтти обратно в квартирку, где они жили вдвоем, старуха уже выбивалась из сил и ей казалось, она устала, потому что весь день работала.

      С краю стойки освободился табурет, Салли занял его, и Касс мрачно взглянула на Салли.

      – А ты как поймешь, что умер? – поинтересовалась она.

      – Наверное, если жизнь перестанет смешить меня до колик, – ответил Салли.

      – Судя по шмоткам, ты собрался не на учебу, – заметила Касс. – У тебя сегодня нет занятий?

      – У меня – нет.

      Она впилась в него взглядом:

      – То есть ты бросил колледж.

      – Вряд ли я туда вернусь, если ты об этом.

      – Сколько тебе оставалось до конца семестра, недели три?

      Салли подтвердил, что так и есть.

      – Ты же знаешь, как это бывает, – добавил он.

      Касс поморщилась:

      – Понятия не имею. Расскажи мне, как это бывает.

      Салли