Приговор в рассрочку. Сергей Долженко

ты осталась в фартучке, сбросила юбочку, чтобы я мог видеть твои прелестные ножки в черных колготках…

      – Было, – засмеялась она, и глаза ее под мохнатыми ресничками лукаво блеснули. – Мы тогда стали ужинать лишь под утро. А ты обратил внимание, какого цвета свечи и что в бокалах испанское вино?

      – Свечи как свечи. Горят. А что? Подай, пожалуйста, еще бутерброд с икрой.

      – Да ничего, сегодня ровно год с тех пор, как мы стали жить вместе!

      Ивану Петровичу стало жарко. Кажется, с утра он еще помнил об этом.

      – Да-да… Я поздравляю тебя… – торжественно начал он, берясь за бокал.

      – Себя поздравь, – оборвала Аня. – С твоей работой скоро сам себя забудешь, не то, что первый день нашей совместной жизни. В тот вечер мы пили красное сухое вино и горели между нами сиреневые свечи. Ладно, проехали… Теперь мой сюрприз!

      Достала из шкафчика небольшую коробку, завернутую в алый хрустящий станиоль. Сняла белый цветок банта.

      – Глаза закрой. На счет три открывай. Раз, два… три!

      Муж послушно выполнил приказание.

      На столе в колеблющемся пламени свечей красовался уменьшенный в сотни раз «бмв», отливая благородным черным лаком покрытия. Мощный приземистый корпус, утопленные в двери ручки, тонированные стекла, серебристая решетка радиатора, бампер с номерным знаком, даже рисунок на протекторах шин был как в настоящей машине.

      – Мы же хотели «бьюик»… – робко прошептал Иван Петрович, не отводя взгляда от крохотного чуда.

      – «Бмв», – мягко поправила Аня.

      – «Бьюик», – еще тише повторил Иван Петрович, и близко перед собой увидел безмерно усталое лицо автомобильной королевы, вздувшуюся багровую точку на ее шее. Левой рукой она упиралась в мрамор ступени, словно и мертвая пыталась встать.

      – Ладно, – покорно вздохнул Иван Петрович, и разлил по бокалам вино. – «Бмв», так «бмв». Как скажешь, милая.

      Аня радостно взвизгнула и перегнулась через стол, чтобы поцеловать мужа, но в испуге отпрянула.

      – Что у тебя с лицом? Подожди, не отворачивайся…

      – Рабочие моменты, – как о чем-то несущественном отозвался детектив. – Пустяки. Давай выпьем за нас!

      – Смотри, синяк! Да какой здоровый!

      – Ерунда! Я хочу добавить, что мне повезло с тобой… – но его снова перебили:

      – Эти рабочие моменты, – встревожено спросила Аня, – больше не повторятся? Ты мне ничего не хочешь рассказать?

      – Не обращай внимания! Я говорю, пустяки, – произнес досадливо Шмыга, и постарался придать своему голосу максимальную убедительность. – Проводил опыты с симметрией, с оппонентом возникла полемика. Чистая наука, никакой уголовщины.

      И тут по квартире пронесся странный глухой звук – будто сильно ударили по оконной раме. Оба замерли.

      – Ты это слышала? – побледнев, вскочил детектив.

      Аня рассмеялась:

      – Параноик несчастный, это в дверь стучат! Какие-то болваны решили, что мы отключили звонок. Сиди,