Остров мертвых. Умереть в Италбаре. Роджер Желязны

должно быть, не передвигали уже много веков, все еще стояла оранжевая статуэтка, изображавшая нечто вроде выпрыгивающего из воды рогатого дельфина.

      – Добрый вечер, Дра, – сказал я.

      – Подойди поближе, чтобы я мог на тебя взглянуть.

      Я обошел кресло Марлинга и встал перед ним. Он исхудал, а кожа его потемнела.

      – Ты быстро прилетел, – сказал он, изучая мое лицо.

      Я кивнул.

      – Вы написали «немедленно».

      Он издал шипящий, стрекочущий звук – пейанский смешок – и спросил:

      – Как ты обходишься с жизнью?

      – С уважением, почтением и страхом.

      – А как твоя работа?

      – Сейчас у меня нет заказов.

      – Присядь.

      Он указал на стоявшую у окна скамью, и я подошел к ней.

      – Расскажи мне, что случилось.

      – Фотографии, – сказал я. – Мне присылали фотографии людей, которых я знал – людей, которые давно уже мертвы. Все они умерли на Земле, и недавно я узнал, что их пленки Возврата были похищены. Поэтому не исключено, что они и впрямь живы – в каком-то неизвестном месте. А потом я получил вот это.

      Я передал ему письмо с подписью «Грин Грин». Марлинг поднес его к глазам и медленно прочел.

      – Ты знаешь, где находится этот Остров мертвых? – спросил он.

      – Да; на планете, которую я создал.

      – Ты полетишь туда?

      – Да. Я должен.

      – Я уверен, что Грин Грин – это Грингрин-тарл из города Дилпей. Он ненавидит тебя.

      – Почему? Я с ним даже не знаком.

      – Это не имеет значения. Его оскорбляет само твое существование, а следовательно, он желает отомстить за это оскорбление. Это очень печально.

      – Соглашусь. Особенно печально будет, если ему это удастся. Но почему его оскорбляет мое существование?

      – Ты – единственный чужак, ставший носителем Имени. Когда-то считалось, что никто, кроме пейанца, не может овладеть искусством, которому тебя обучили, – и, разумеется, даже среди пейанцев на это способны немногие. Грингрин попытался – и завершил обучение. Он должен был стать двадцать седьмым. Но провалил последнее испытание.

      – Последнее? Я думал, это чистая формальность.

      – Нет. Быть может, тебе так и показалось, но это не формальность. И вот, после полувека обучения у Дайгрена из Дилпея, он не был утвержден в звании мастера. Его это возмущало. Он часто говорил о том, что последний из утвержденных даже не был пейанцем. А потом Грингрин покинул Мегапей. Конечно же, благодаря своим умениям он очень скоро разбогател.

      – Когда это случилось?

      – Несколько сотен лет назад. Кажется, шесть.

      – И вы считаете, что все это время он ненавидел меня и замышлял месть?

      – Да. Ему некуда было торопиться, а хорошая месть требует тщательной подготовки.

      Всегда странно слышать такое из уст пейанца. В высшей степени цивилизованные, они тем не менее превратили мщение в стиль жизни. Несомненно, в том числе и поэтому пейанцев осталось так мало. Некоторые