Из глубины. Линкольн Чайлд

гепатит А и С, на иммуноглобулин. Результаты отрицательные.

      – Моторная проводимость?

      – Нормальная двусторонняя.

      – Ревматоидный фактор?

      – Положительный. Восемьдесят восемь единиц на миллилитр.

      Крейн помолчал. Вообще-то, это были именно те исследования, которые он собирался провести.

      – В анамнезе не выявлено ни артралгии, ни анорексии, ни виброболезни, – сообщила Бишоп.

      Крейн с удивлением посмотрел на нее. Неужели она тоже пришла к тому же неожиданному выводу? Не может быть!

      Он решил вызвать ее на откровенность.

      – Начинающаяся атрофия мышц кисти позволяет предположить сирингомиелию. Так же, как и потеря чувствительности верхней части тела.

      – Но признаки ригидности нижних конечностей отсутствуют, – тут же возразила она. – Тем более что медуллярная дисфункция выражена очень слабо. Это не сирингомиелия.

      Крейн еще больше удивился ее глубоким познаниям. Но долго она не продержится.

      «Пора выкладывать карты на стол», – подумал он.

      – А сенсорные дефекты? Невропатия? Вы заметили, какие у нее миндалины?

      Бишоп по-прежнему смотрела на него ничего не выражающим взглядом:

      – Да, заметила. Увеличенные, окрашенные в желтоватый цвет.

      Наступило молчание.

      Наконец ее лицо медленно озарилось улыбкой.

      – Доктор, – сказала она, – неужели вы подозреваете танжерскую болезнь?

      Крейн замер. Медленно-медленно расслабился. И понял, что не может не улыбнуться в ответ.

      – Вообще-то, да, – немного застенчиво признался он.

      – Танжерская болезнь… Что же получается? Половина персонала у нас на станции поражена редкими генетическими заболеваниями?

      Бишоп говорила мягко, без всякого упрека. Даже улыбка, подумал Крейн, похожа на настоящую.

      И вдруг, перебивая классическую музыку, зазвучала сирена – громко, частыми гудками. В коридоре вспыхнул желтый свет.

      Бишоп перестала улыбаться.

      – Оранжевый код, – сказала она.

      – Что?

      – Медицинская тревога. Скорее!

      Она уже бежала к двери.

      10

      Бишоп остановилась у стойки регистратора и взяла рацию.

      – Позовите Корбетта! – крикнула она женщине за стойкой.

      Бишоп выскочила из медицинской зоны и побежала по коридору в сторону Таймс-сквер, а Крейн поспешил за ней. На бегу Бишоп набрала код на рации, настроилась на нужную волну.

      – Доктор Бишоп просит указать точку, оранжевый код.

      Наступила недолгая пауза, и раздался ответный сигнал:

      – Точка оранжевого кода – пятый уровень, ангар ремонта роверов.

      – Пятый уровень, вас поняла, – ответила Бишоп.

      У одного из кафе стоял лифт с открытыми дверями; они вбежали в кабину, и Бишоп нажала самую нижнюю кнопку на панели – с цифрой 7.

      И снова заговорила в рацию:

      – Запрашиваю тип чрезвычайной