Секс-вояж сквозь пространство и время. Сборник рассказов. Марк Довлатов

какой придумать.

      – А расскажи еще что-нибудь.

      – Ну вот был у них Зевс.

      – Это кто?

      – Царь богов.

      – И что он.

      – Он любил подстеречь земную женщину… и с ней… туда-сюда…

      – А те и рады стараться! Сразу юбки задирали? Или у них юбок-то и не было?

      – Та не, они боялись. Так он превращался то в быка, то в лебедя, то в золотой дождь. Чтобы с ними туда-сюда.

      – В золотой дождь! Так он у них главный извращенец и был! Фууу!

      – Та не тот дождь, дурында ты малолетняя! Настоящий. Золотой.

      – Ну не знаю, Мишка. Странные они, греки твои. Чтоб я вот это так… с быком… или даже с лебедем… бррр!

      – Ну ты же говорила только что, что ты птица.

      – Так то ж не взаправду!

      – Так и у них это – мифы! Легенды, значит.

      – Но кто-то ж их придумал. Значит, что-то такое он думал.

      – Думал. Образами.

      – Это как?

      – Ну вот ты, например, лошадка. Образно говоря.

      Белка резко вскочила с лежака, стала возле Михаила на четвереньки, оттопырив попку, быстро глянула по сторонам и куснула его за плавки.

      – Такая?

      – Ох, ты, блин, и такая! Дикая. Иди ко мне.

      – Нет! Никада! Пошли в море!

      – Ну, держись, узнаешь, что Посейдон с нереидами делал!

      – А это еще кто?

      – Морской бог, брат Зевса.

      – Ага, брат, значит! Ну, все, дальше можешь не рассказывать. Я девушка скромная, мне такое ни к чему! А что он делал?

      – Он так тихонько к ним подкрадывался… и хап! И потом…

      – Ну Мииишка!!! Ну пусти!

      – Я бог морской или я тебе фуцик мухосранский? Быстро говори!

      – Бог! Ну бог! Ну пусти!

      – А если я бог… а ты простая смертная девушка…

      – Ну не надо, Мишутка! Ну стыдно так! Ну я потом! Я отработаю!

      – Будешь простой смертной девушкой?! Клянись!

      – Ну клянусь!

      – Ладно. Пошли остынем. Окунемся. В морскую пену.

      – Вот ты подлец какой! Утоплю тебя щас! В пене твоей!

      Возвращались с пляжа они по Английской набережной, уставшие, разморенные солнцем и любовью, обнявшись за плечи.

      – Мишка, а что это за дворец такой. Negresco написано.

      – Это отель, Бельчонок.

      – Для негров?!

      – Да нет, это хозяина так звали – Анри Негреско. Он румын был немножко.

      – Ничего себе румын – такой купол отгрохал!

      – Его Эйфель делал. Тот, что башню. А форму скопировал с груди своей дамы сердца.

      – Ничёсе – дама у него была! А Эйфелеву башню он с себя скопировал? Тогда понятно, за что она его любила.

      – Зато теперь это символ Парижа. Теперь ты понимаешь, почему его называют столицей любви?

      – Теперь понимаю! А тут кто живет?

      – Да много кто. Шанель жила, Джина Лоллобриджида, Пикассо, Сальвадор Дали, Хемингуэй, герцог и герцогиня Виндзор, Майкл Джексон…

      – Абалдеть! Красиво там внутри, наверно.

      – Красиво. Под куполом висит четырехметровая хрустальная люстра – их всего две сделали, вторую – для Николая II, – он ее повесил в Большом Кремлевском дворце. А еще в этом отельчике есть Королевский