Дочь для миллионера. Подари мне счастье. Алекса Гранд

дня, я отключаюсь и откидываюсь в кресле. За окном проносятся потрясающие виды. Море причудливо переливается в солнечных лучах и так и манит искупаться.

      Но вода пока еще слишком холодная.

      Разместившись в отеле, я наскоро принимаю душ, а потом окунаюсь в суету.

      Вместе с агентом показываю покупателям – приятой пожилой паре, квартиру, оговариваю все нюансы, предоставляю квитанции об оплате коммунальных услуг и еду к нотариусу.

      Там все жутко затягивается, потому что помощник перепутал наши данные и теперь заново заполняет договор.

      Банковская система тоже буксует. Перевод зависает, и я долго жду, пока деньги поступят на нужный счет.

      Вымотавшись до предела, я решаю прогуляться по набережной. Бреду неторопливо вдоль моря, любуюсь видами и дышу свежим воздухом, наполняющим легкие.

      Спустя час я заглядываю в одну из своих любимых кафешек, включаю телефон, который был в авиарежиме во время сделки, и звоню сестре.

      – Машуль, ну как вы там?

      – Нормально.

      – Ксюша не балуется?

      – Нет-нет. Все в порядке.

      В голосе сестры мне чудится фальшь, но я шикаю на свою паранойю и ругаю себя за излишний контроль. С аппетитом съедаю пасту с морепродуктами, выпиваю стакан мандаринового лимонада со льдом и отправляюсь в отель.

      Сплю плохо, потому что всю ночь мне снятся кошмары. И злая и растрепанная мчу в аэропорт, чтобы там узнать, что наш рейс задерживают.

      Мысленно я костерю всех. И опаздывающего пилота, и галдящих рядом подростков, и собственную сестру, которая не отвечает на звонки.

      Градус моей паники растет и взмывает буквально до небес, стоит мне перешагнуть через порог квартиры. Машка смотрит на меня виновато и шмыгает носом.

      Я же часто таскаю ноздрями воздух и нервно тереблю край кожаной куртки.

      – Что случилось, Маш?

      – Ксюша пропала…

      – Как пропала?! – мой голос сипнет, как будто я наелась битого стекла, а внутренности покрываются льдом.

      – Я отлучилась в магазин. Ненадолго. А когда вернулась, ее уже не было.

      – Ты ей звонила?

      – Да. Она не берет трубку.

      – В полицию обращалась?

      – Конечно! Только они не приняли заявление. Сказали ждать три дня.

      – Какие три дня?! – взрываюсь я, словно начиненная металлом бомба, и цепляюсь за Машино запястье. – Поехали.

      Спустя полчаса я поднимаю на уши ближайшее отделение. Отчитываю молоденького следователя, отказавшего моей сестре, и обещаю забросать их жалобами и натравить на них прокуратуру.

      Начальник побледневшего лейтенанта уводит меня в свой кабинет, смотрит участливо и наливает воды. После чего задает сотню повторяющихся, заполняет бумаги и удаляется.

      А спустя десять мучительных минут, кажущихся вечность, приглашает на опознание. В районе Третьяковки похожую на Ксюшу девочку сбила машина.

      К моменту, когда мы добираемся в морг, я едва стою на ногах. Ком подкатывает к горлу, внутренности дрожат, как застывший холодец.

      Впечатлительная,