.

Из призыва в призыв солдаты той части передавали строчки:

      «Груздь пробился чрез бордюр,

      Не гундось, что самодур.

      Коль Груздя не уважаешь,

      Так споткнешься, что не встанешь».

      Полковник солдатского творчества не ценил. Его любимцы передавали, что стишок гуляет по части, но самому ему довелось услышать эти строки только однажды. Узнав, что Груздев скоро уходит в отставку, один ефрейтор озвучил их в казарме. Место оказалось неудачным, и ефрейтор споткнулся. «Множественные повреждения ушных хрящей» – было записано в его карточке. Полковник считал, что с «макаронин» довольно и этого.

      Груздев выбирал кару для работника «почтового ящика», но несчастного спасло появление человека в мешковатом трико и генеральском кителе.

      – Ну, где ты пропадал? – обратился генерал к мужчине, у которого налицо были все признаки медвежьей болезни.

      – Вот, хорошего человека встретил… – отвечал тот заискивающе.

      Груздев приглянулся генералу, и тот пригласил его на партию в шахматы. Планы пришлось срочно менять. Полковник всерьез намерился научить дисциплине кого-нибудь другого, не растрачиваясь на «игрушки».

      Место Саши занял говорун. Позабыв про анкеты, Тарле слушал его сбивчивые рассказы и старательно их конспектировал в блокноте.

      – Вот так вот этот Пашка городской забрасывал удочку да и поддел себя крючком за одно место.

      – А что стало с девушкой, которая поехала в Москву? – постарался вернуться к прежней истории студент.

      – Анька-то экзамены провалила… Что еще от нее ждать? С пятнадцати лет с мужиками на сеновалах кувыркалась… Двойки, тройки, а туда же… Институт, институт… Полы теперь драит в ресторане да юбкой перед старыми богатыми кобелями трясет…

      В блокноте Тарле ясно было написано, что в Москву поехала Надя, окончившая школу с золотой медалью.

      – Я вот что тебе еще скажу, – продолжал говорун. – Весь он был волосатый… Длинные лохмы такие… Кому его в лесу-то стричь? У нас в поселке одна Светка парикмахерша, и та умеет только под горшок оболванивать… Кому это надо в наше время? Правильно? Мода другая теперь, раньше можно было под горшок обстричься и ходить, как Вадька, бригадир из леспромхоза… Никто бы пальцем не показал… А теперь даже в деревне…

      Тарле совершенно запутался, и ничего не мог разобрать в собственных записях. Там уже значилось около трех десятков имен, фамилий и прозвищ, взаимосвязь которых он отчаялся установить. «Аня. Дочь Параськи. Параська работала в колхозе сторожем», – пометил Тарле.

      – Это дочь Параськи? – уточнил студент, вновь услышав про Аню.

      – Да ты все напутал, – настаивал говорун. – Параська в детстве свалилась с моста в реку. Распугала бабкиных гусей и сама с перепугу спятила. И как тут не рехнуться? Бабка драла ее, как сидорову козу. Встанет старуха не с той ноги и давай девку за космы тягать. Она каждое