Меридон. Филиппа Грегори

половицы, когда она улеглась на свой тюфяк.

      – Интересно, что там за артист на трапеции, – сонно сказала она. – Сколько ему лет, женат ли. На том объявлении он выглядел молодцом, помнишь, Мэрри? Полуголый. Интересно, каков он.

      Я улыбнулась в темноту. Я могла не бояться чар Джека Гауера и гнева его отца, если акробат немножко приударит за Дэнди в те два месяца, что будет нас учить – а потом уедет.

      В любом случае он был исполнителен. Он вошел во двор в шесть утра пронизывающе-холодным ноябрьским утром с небольшим саквояжем в руках. Одет он был, как работающий фермер, в хорошее платье из добротной ткани, но простое и совсем не по моде. На нем был плащ и обычная войлочная шапка, сдвинутая на макушку. Впечатляющие усы роскошно завивались возле щек и придавали ему залихватский и добродушный вид. Уильям только глянул на него – и бросился в дом, докладывать Роберту о его прибытии. Мы с Дэнди внимательно наблюдали за ним из чердачного окна.

      Роберт тут же вышел и пожал ему руку как равному. Уильяму было велено отнести саквояж в дом.

      – Он будет спать в доме, – шепнула мне Дэнди.

      – А где он будет есть? – отозвалась я, полагая, что важная граница пролегает там, где дается право войти в столовую.

      Джек вышел, и его представили гостю.

      – Мой сын Джек, – сказал Роберт. – Джек, это синьор Джулио.

      – Иностранец, – прошептала потрясенная Дэнди.

      – Зовите меня Дэвид, – ответил акробат, широко улыбнувшись. – Синьор Джулио – это рабочий псевдоним. Мы решили, что так лучше звучит.

      Роберт обернулся так быстро, что заметил, как мы отпрянули от окна.

      – Спускайтесь, вы двое, – позвал он.

      Мы сбежали по лестнице. Дэнди вытолкнула меня вперед. Я была в рабочих бриджах и белой ушитой рубашке, когда-то принадлежавшей Джеку. Увидев, как меня рассматривает гость, я зарделась. Но когда подняла глаза, поняла, что он оценивает мою силу – так я могла бы смотреть на нового жеребенка, прикидывая, на что он способен. Гость кивнул Роберту с явным удовольствием.

      – Это Меридон, – представил меня Роберт. – Помешана на лошадях. Но если сможете ее загнать наверх, буду признателен. Ей это не по душе, и я дал ей слово, что заставлять не стану. Она боится высоты.

      – Таких много, – мягко сказал Дэвид. – И иногда они в итоге становятся лучшими.

      Выговор у него был певучий, я такой слышала у одного торговца лошадьми из Уэльса, который продал па самого маленького и упрямого пони, какого я видела в жизни.

      – А это Дэнди, ее сестра, – продолжил Роберт.

      Дэнди медленно прошла вперед, глядя Дэвиду в лицо, и на губах ее появилась тень улыбки, когда она заметила, как он осмотрел ее всю, от темной макушки до подъема ног.

      – Люди станут платить, только чтобы тебя увидеть, – очень тихо сказал ей Дэвид.

      Дэнди широко ему улыбнулась.

      – Ладно, – оборвал их Роберт. – Идем в амбар. Мой парнишка сказал, что все развесил, как вы велели, но если чего недостает, сейчас же поправим. Если все, как вам надо, девочки и Джек готовы сейчас же начать учиться.

      Дэвид