Гарики из Атлантиды. Пожилые записки (сборник). Игорь Губерман

любовница и мать,

      слушатель, болельщик, оппонент —

      бабе очень важно понимать,

      кто она в мелькающий момент.

* * *

      Большое счастье – вдруг напасть,

      бредя по жизненному полю,

      на ослепительную страсть,

      одушевляющую волю.

* * *

      Прекрасен мир, где всякий час

      любой при деле понемногу:

      прогресс к обрыву катит нас,

      а мы – мостим ему дорогу.

* * *

      Судьба решается на небе

      и выпадает нам, как рыбам:

      она подкидывает жребий,

      предоставляя шанс и выбор.

* * *

      Предупредить нас хоть однажды,

      что их на небе скука гложет,

      толпа ушедших остро жаждет,

      но, к сожалению, не может.

* * *

      Пусты, сварливы, слепы, дерзки,

      живем ползком или бегом —

      свои черты ужасно мерзки,

      когда встречаются в другом.

* * *

      Я радуюсь, умножив свой доход,

      страхующий от голода и холода;

      бессребреник сегодня только тот,

      кто ценит преимущественно золото.

* * *

      От замаха сохнут руки,

      от безделья разум спит,

      гулко трескаются брюки

      у неловких волокит.

* * *

      Когда на всех, на всех, на всех

      удушье мрака нападает,

      на смену слез приходит смех

      и нас, как смерть, освобождает.

* * *

      Течет зима. Близ моря пусто.

      Но вновь тепло придет в сады,

      и миллионы нижних бюстов

      повысят уровень воды.

* * *

      Тонул в игре, эпикурействе,

      любовях, книгах и труде,

      но утопить себя в еврействе

      решусь не раньше, чем в воде.

* * *

      Есть во взрослении опасность:

      по мере близости к старению

      высоких помыслов прекрасность

      ужасно склонна к ожирению.

* * *

      Аскетом я б весь век провел,

      но тайным страхом озабочен:

      святого блесткий ореол

      для комаров приманчив очень.

* * *

      Годы, будущим сокрытые,

      вижу пламенем объятыми;

      волки, даже очень сытые,

      не становятся ягнятами.

* * *

      Поэты бытие хвалой венчают

      с дописьменной еще эпохи древней;

      дух песенности стены источают,

      и тем они звучнее, чем тюремней.

* * *

      Сегодня день истек в бесплодной,

      пустой и мелкой суете,

      и мерзкий серп луны холодной

      зияет в мертвой пустоте.

* * *

      Фортуна если жалует немилостью,

      не жалуйся, печаль душе вредна,

      и недруга встречай с невозмутимостью,

      убийственной, как пуля из гавна.

* * *

      Медицины гуманные руки

      увлеченно, любовно и плохо

      по последнему слову науки

      лечат нас до последнего вздоха.

* * *

      Стяжательством и суетностью затхлой

      измотанный однажды выйдешь в ночь

      и вздрогнешь от гармонии внезапной,

      раскрывшейся