Гарики из Атлантиды. Пожилые записки (сборник). Игорь Губерман

и, позвав меня обедать, он спросил гостеприимно и гурманно, какую кухню я предпочитаю.

      – Да я с твоей подачи пробовал такую кухню, что мне теперь без разницы, чем кормят, – вежливо ответил я, и мы коллегиально засмеялись.

      За мной в назначенное время приехал его личный водитель, прошлое которого не оставляло никаких сомнений, и завез меня в какой-то банк, где Эдик явно был большим начальником. И мы обедать не пошли, а часа три просидели в его кабинете, попивая коньяк и непрестанно куря. Он уже подробностей тех лет почти не помнил (или не хотел рассказывать), меня одна лишь мелочь, походя им упомянутая в разговоре, поразила так, словно я ранее не мог бы сам додуматься: меня под колпаком держали и в Сибири, и в Москве потом до самого отъезда. Про Москву я просто знал отлично, а в Сибири я им чем был интересен?

      Мне сразу вспомнился забавный эпизод из первого или второго года ссылки. Километрах в тридцати от нашего поселка Бородино располагался некий мелкий город Заозерный, где огромный был поблизости «почтовый ящик», проще говоря – завод военный, и поэтому в зачуханном сибирском городке построен был аэропорт. Туда из Красноярска прилетала Тата, возвращаясь из своих редких поездок в Москву, и я как-то приехал на автобусе ее встречать. Самолет запаздывал, естественно, однако в этот раз меня отпустили до самого вечера, и я спокойно шлялся по залу аэропорта, покуривая и наслаждаясь иллюзией свободной жизни. А курить я подходил к одной и той же урне (собственно, она была единственной), и через час такого мельтешения со мною рядом оказался молодой мужчина с очень симпатичным, как-то приветливо распахнутым лицом. И мы разговорились. Что я тут в ссылке, я нисколько не скрывал, он почему-то стал расспрашивать меня, что я читаю, я охотно отвечал, он что-то мне повествовал о собираемых им марках, мы приятно коротали время за второй уже, а то и третьей сигаретой. Он не уходил, хотя сказал мне, что работает в этом аэропорту, а кем – я не спросил или не помню. А потом он как-то явственно помялся, на лице его бесхитростном какое-то мелькнуло сомнение или смущение, но он решился и свой страх (как понял я потом) преодолел.

      – Вы никому не говорите, – тихо сказал он, – но здесь у нас в обеих кассах лежат ваши фотографии.

      Я изумился: а зачем? О славе я тогда отнюдь не думал.

      – Ведь Губерман ваша фамилия? – спросил он утвердительно.

      – Ну да, – ответил я. – А фотографии зачем?

      – Это на случай, если вы надумаете покупать билет куда-нибудь лететь, – пояснил он, явно удивляясь моей недогадливости. – Кассирши тогда сразу позвонят по телефону, так им велено. И в кассах на вокзале то же самое, я точно знаю.

      Я присвистнул, так мне стало интересно.

      – А жена если, к примеру, купит мне билет на поезд, – проявил я идиотское свое пожизненное любопытство, – как они тогда узнают?

      Он пожал плечами и засмеялся.

      – Не моего ума дело, – сказал он, – вы только не проболтайтесь никому, даже жене не надо, ладно? А то ведь