Невеста на сезон, или Кухарка в высшем свете. Матильда Аваланж

помощница кухарки должна предстать перед хозяином в приличном виде.

      Платье и чепец. Никаких фартуков.

      Впервые за целый год, что служу здесь, маркиз пожелал меня видеть.

      В поместье Пэмбрук я – тихая серая мышка. В парадных залах бывала лишь пару раз.

      Слуги всегда стремятся продвинуться по карьерной лестнице. Горничная мечтает стать личной камеристкой госпожи. Лакей – кучером. Дворецкий – управляющим.

      Я не лезла из кожи вон. Мне достаточно было кухни и дворового флигеля, где находилась моя комнатка.

      Никогда не претендовала на главные роли.

      И вдруг – этот неожиданный вызов.

      Чего ради старый маркиз пожелал видеть незаметную помощницу кухарки?

      Хотя, знаю. Сама кухарка, миссис Готел, отпросилась в деревню, повидать дочку и многочисленных внуков.

      А к маркизу, похоже, собрались нагрянуть гости. Наверное, он даст мне распоряжения насчет обеда.

      Маркиз Пэмбрук ожидал в личных покоях своей дочери Эльвины.

      Я склонилась в глубоком реверансе.

      При виде этой девушки меня всегда охватывало сочувствие. Вот только помочь я ей не могла.

      Над Эльвиной тяготело родовое проклятие.

      Проявлялось оно тем, что девушка была словно заморожена. Большую часть своего времени безвылазно сидела в своих покоях, рассматривая стену. Мало разговаривала, ничем не интересовалась, почти не реагировала на окружающих.

      Вот и сейчас, Эльвина безучастно разглядывала хмурый осенний пейзаж за окном.

      Из-за малоподвижного образа жизни молодая леди заметно прибавила в весе. Цвет ее лица был тусклым, а черты – малопривлекательными.

      Она вообще была очень похожа на своего отца – широко расставленные глаза, мясистый нос картошкой, пористая кожа.

      Приятного в самом маркизе Пэмбруке, если честно, было мало. Он стыдился дочери и держал в глубоком секрете всю правду о ее недуге. Потому поселился в такой глуши и никому ее не показывал.

      При приеме на работу в поместье слуги должны были отметиться в гримуаре. Кто не умел писать – ставил крестик. Это гарантировало их молчание. Расписалась в магической книге и я.

      Но я и без того не стала бы болтать. И когда остальные слуги сплетничали про Эльвину, не поддерживала этих разговоров.

      Девушка же была не виновата в проклятии.

      Мне вообще кажется, Эльвину давно можно было расколдовать. Только маркиз, похоже, не особо к этому стремился.

      Или просто устал от тяжелых и бесплодных попыток, которых он предпринял очень и очень много.

      Мужчина с прищуром разглядывал меня.

      – Напомни, как тебя зовут?

      – Клара, милорд.

      – Знаешь, что это такое, Клара?

      Маркиз издалека показал мне свиток плотной белой бумаги. С края свешивалась тяжелая печать с короной, оплетенной розами.

      – Это письмо от короля, милорд.

      – А ты смышленая девчонка, Клара, – хмыкнул Пэмбрук. – Как раз то, что мне нужно.

      – Благодарю, милорд. Но я не совсем понимаю вас, милорд.

      – Можешь оставить эти расшаркивания, «милорд,