Тайная тетрадь. Магомед Бисавалиев

и брошенные пустые аулы, заросшие крапивой; места, где раньше бурлила жизнь, влюблялись молодые, молились пожилые, пели песни, читали молитвы, встречались и снова провожали друг друга люди…

      Для чего кинжал?

      Был знойный август 1986 года. Я, шестиклассник, с утра пошёл купаться к речке и вернулся домой только после обеда. Двери дома оказались заперты – все на сенокосе. Нашарил ключи (мама прятала их в специальных потайных местах) и уже собирался войти, как услышал сзади цокот копыт. У порога стояли двое мужчин средних лет с лошадьми вороного цвета на поводу.

      – Дом Исмаила? – спросил коренастый с бегающими глазами.

      – Да…

      – Ты, должно быть, его сын. Позови отца.

      Не успел я ответить гостям, как во двор вошёл отец. Поздоровался с гостями, узнал, из каких они краёв, завёл в дом. Мне поручили заняться лошадьми. У отца была небольшая кунацкая с отдельным выходом во двор, гости там расположились. Судя по разговору, отец ранее не был с ними знаком. Может быть, кто-нибудь сказал: «В Салда остановитесь у Исмаила», – вот и пришли. Так принято в горах: когда люди пускаются в далёкий путь, то останавливаются у кунаков.

      Отец быстро организовал скромный стол для гостей, положил хлеб, сыр, сушёное мясо и что-то ещё. Чтобы компенсировать скудную трапезу, графин кахетинского тоже поставил. Гости перекусили, по рюмочке пропустили, и пошёл разговор об общих знакомых, какой обычно бывает у малознакомых людей. Я, сидя в соседней комнате, подслушивал их через приоткрытую дверь. Была у меня такая слабость в детстве, хотя за неё мне часто попадало.

      Один из кунаков поднял бокал и долго говорил, какой замечательный человек мой отец и как его везде уважают. Голос этого человека был хриплый, говорил он очень тихо, из-за чего трудно было разобрать его речь, только отдельные фразы. Другой кунак, сухощавый и высокий, был шумный, весёлый и открытый человек, скажет отец что-нибудь – и дом дрожит от громкого заразительного смеха гостя. Гости дали понять отцу, что ночевать не остаются, хотят, пока не стемнело, пройти перевал и спуститься в Белоканы.

      Видно было, что отец чувствует себя неловко перед гостями, мамы дома не было и пришлось довольствоваться сухомяткой. Чтобы положения выправить, отец начал рассказывать им:

      – Как-то к одному горцу в гости пришли путники, он, как и положено по закону гор, посадил кунаков у очага и решил угостить. Положил перед ними две панкъа (тонкую лепёшку), воду и насыпал щепотку соли. Больше у него и не было ничего в то время. Когда гости приступили к трапезе, горец вдруг положил среди двух лепёшек большой кинжал. Путники были в недоумении и в раздумьях – тут резать нечего, ни мяса, ни сыра нет. Зачем же кинжал?

      Поели, поблагодарили Аллаха и горца, который их угостил, и собрались уходить. Перед прощанием один из путников спросил:

      – Скажи, добрый человек, не поняли мы, для чего ты к лепёшкам кинжал положил? Что это означает?

      – Вах! – сказал горец. – Если я знал бы, что вы настолько недалёкие люди, я бы вам и панкъ