Колумб Замоскворечья. Александр Островский

может быть и поладят как-нибудь.

      Рисположенский. Пойдемте, Самсон Силыч, и я с вами для компании рюмочку выпью. А уж это, Аграфена Кондратьевна, первый долг, чтобы дети слушались родителей. Это не нами заведено, не нами и кончится.

      Встают и уходят все, кроме Липочки, Подхалюзина и Аграфены Кондратьевны.

      Липочка. Да что же это, маменька, такое? Что я им, кухарка, что ли, досталась? (Плачет.)

      Подхалюзин. Маменька-с! Вам зятя такого, который бы вас уважал и, значит, старость вашу покоил, окромя меня, не найтить-с.

      Аграфена Кондратьевна. Да как же это ты, батюшка?

      Подхалюзин. Маменька-с! В меня Бог вложил такое намерение, потому самому-с, что другой вас, маменька-с, и знать не захочет, а я по гроб моей жизни (плачет) должен чувствовать-с.

      Аграфена Кондратьевна. Ах, батюшки! Да как же это быть?

      Большов (из двери). Жена, поди сюда!

      Аграфена Кондратьевна. Сейчас, батюшка, сейчас!

      Подхалюзин. Вы, маменька, вспомните это слово, что я сейчас сказал.

      Аграфена Кондратьевна уходит.

Явление пятое

      Липочка и Подхалюзин.

      Молчание.

      Подхалюзин. Алимпияда Самсоновна-с! Алимпияда Самсоновна! Но, кажется, вы мною гнушаетесь? Скажите хоть одно слово-с! Позвольте вашу ручку поцеловать.

      Липочка. Вы дурак необразованный!

      Подхалюзин. За что вы, Алимпияда Самсоновна, обижать изволите-с?

      Липочка. Я вам один раз навсегда скажу, что не пойду я за вас, не пойду.

      Подхалюзин. Это как вам будет угодно-с! Насильно мил не будешь. Только я вам вот что доложу-с…

      Липочка. Я вас слушать не хочу, отстаньте от меня! Как бы вы были учтивый кавалер: вы видите, что я ни за какие сокровища не хочу за вас итти, – вы бы должны отказаться.

      Подхалюзин. Вот вы, Алимпияда Самсоновна, изволите говорить: отказаться. Только если я откажусь, что потом будет-с?

      Липочка. А то и будет, что я выйду за благородного.

      Подхалюзин. За благородного-с! Благородный-то без приданого не возьмет.

      Липочка. Как без приданого? Что вы городите-то! Посмотрите-ка, какое у меня приданое-то, – в нос бросится.

      Подхалюзин. Тряпки-то-с! Благородный тряпок-то не возьмет. Благородному-то деньги нужны-с.

      Липочка. Что ж! Тятенька и денег даст!

      Подхалюзин. Хорошо, как даст-с! А как дать-то нечего? Вы дел-то тятенькиных не знаете, а я их оченно хорошо знаю: тятенька-то ваш банкрут-с.

      Липочка. Как банкрут? А дом-то, а лавки?

      Подхалюзин. А дом-то и лавки – мои-с!

      Липочка. Ваши?! Подите вы! Что вы меня дурачить хотите? Глупее себя нашли!

      Подхалюзин. А вот у нас законные документы есть! (Вынимает.)

      Липочка. Так вы купили у тятеньки?

      Подхалюзин. Купил-с!

      Липочка. Где же вы денег взяли?

      Подхалюзин. Денег! У нас, слава богу, денег-то побольше, чем у какого благородного.

      Липочка. Что ж это такое со мной делают? Воспитывали, воспитывали, потом и обанкрутились! (Молчание.)

      Подхалюзин. Ну, положим, Алимпияда Самсоновна, что вы выйдете и за благородного – да