Храбрый утёнок. Борис Житков

схватил её клювом за крыло. Насилу она вырвалась и с поломанным крылом улетела.

      С тех пор она никогда не прилетала в сад, и утята каждый день наедались досыта. Они не только ели сами, но и угощали храброго Алёшу за то, что он спас их от стрекозы.

      Охотник и собаки

      Рано утром встал охотник, взял ружьё, патроны, сумку, позвал своих двух собак и пошёл стрелять зайцев.

      Был сильный мороз, но ветра совсем не было. Охотник шёл на лыжах и разогрелся от ходьбы. Ему было тепло.

      Собаки забегали вперёд и выгоняли на охотника зайцев. Охотник ловко стрелял и набил пять штук. Тут он заметил, что зашёл далеко.

      «Пора и домой, – подумал охотник. – От моих лыж видны следы, и, пока не стемнело, я по следам дойду домой. Перейду овраг, а там уже недалеко».

      Он спустился вниз и увидел, что в овраге черным-черно от галок. Они сидели прямо на снегу. Охотник понял, что дело неладно.

      И верно: он только вышел из оврага, как задул ветер, пошёл снег, и началась метель. Впереди ничего не было видно, следы запорошило снегом.

      Охотник свистнул собак.

      «Если собаки не выведут меня на дорогу, – подумал он, – я пропал. Куда идти, я не знаю, заблужусь, занесёт меня снегом, и я замёрзну».

      Пустил он собак вперёд, а собаки отбегут пять шагов – и охотнику не видно, куда за ними идти. Тогда он снял пояс, отвязал все ремешки и верёвки, какие на нём были, привязал собак за ошейник и пустил вперёд. Собаки его потащили, и он на лыжах, как на санях, приехал к себе в деревню.

      Он дал каждой собаке по целому зайцу, потом разулся и лёг на печь. А сам всё думал: «Кабы не собаки, пропал бы я сегодня».

      Пудя

      Теперь я большой, а тогда мы с сестрой были ещё маленькие.

      Вот раз приходит к отцу какой-то важный гражданин. Страшно важный. Особенно шуба. Мы подглядывали в щёлку, пока он в прихожей раздевался. Как распахнул шубу, а там жёлтый пушистый мех, и по меху всё хвостики, хвостики… Черноватенькие хвостики. Как будто из меха растут. Отец раскрыл в столовую двери:

      – Пожалуйста, прошу.

      Важный – весь в чёрном, и сапоги начищены. Прошёл, и двери заперли.

      Мы выкрались из своей комнаты, подошли на цыпочках к вешалке и гладим шубу. Щупаем хвостики. В это время приходит Яшка, соседний мальчишка, рыжий. Как был, в валенках впёрся и в башлыке.

      – Вы что делаете?

      Таня держит хвостик и спрашивает тихо:

      – А как по-твоему: растёт так из меху хвостик или потом приделано?

      А Рыжий орёт, как во дворе:

      – А чего? Возьми да попробуй.

      Таня говорит:

      – Тише, дурак: там один важный пришёл.

      Рыжий не унимается:

      – А что такое? Говорить нельзя? Я не ругаюсь.

      С валенок снег не сбил и следит мокрым.

      – Возьми да потяни, и будет видать. Дура какая! Видать бабу… Вот он так сейчас… – И Рыжий кивнул мне и мигнул лихо.

      Я сказал:

      – Ну да, баба, – и дёрнул за хвостик.

      Не очень сильно потянул: только начал. А хвостик – пак! – и оторвался.

      Танька ахнула и руки сложила. А Рыжий стал кричать:

      – Оторвал!