Двор чудес. Мишель Зевако

ради?

      Последние слова Лантене насторожили его.

      – Вы сказали «по всей вероятности»? – опять переспросил Рагастен. – Простите мне мое любопытство – отнесите его только на счет симпатии, которую вы мне оба внушаете…

      – Я так говорю, – ответил Лантене, – потому что мы с Манфредом оба не знаем своего происхождения. Мы вместе росли у одной цыганки со Двора чудес – вот и все, что мне известно о моем детстве.

      Рагастен сильно побледнел. Его взгляд со страстным любопытством остановился на Манфреде.

      – Где же эта цыганка? – спросил он.

      – Здесь, с нами.

      – Могу я ее видеть… говорить?

      – Да, конечно, – удивленно ответил Манфред. – Но, сударь, не вы ли сказали, что ровно в полночь будет штурм?

      – Да, конечно, – сказал Рагастен.

      Он утер пот, катившийся градом по лицу, и с усилием избавился от своих мыслей.

      – Ваша правда, – произнес он решительно. – Давайте заниматься обороной.

      Манфред знаком руки подозвал нескольких воровских старшин, особо уважаемых за храбрость и выдержку.

      Рагастена окружал воровской народ, каторжники и висельники. Его невыразимо смущала мысль, что сейчас придется обнажить шпагу ради этих разбойников.

      Но он переводил взгляд на Манфреда, и смущение уходило прочь. А вдруг этот юноша – его сын?

      Он с ужасом вспоминал слова короля Франциска. Главная цель похода была схватить Манфреда и Лантене.

      И на восходе солнца Манфред будет уже повешен у Трагуарского Креста.

      А вдруг Манфред – в самом деле его сын?!

      Кровь прилила к голове Рагастена. В этот миг он схватился бы один с целой армией, лишь бы спасти юношу. Вокруг него уже не было воров и потаскух. Был только сын (может быть, родной сын!), и шевалье готов был спалить весь Париж, но не дать Манфреду оказаться в руках короля и великого прево.

      Проницательным взором он окинул весь Двор чудес.

      От него расходилось три переулка.

      Все три были перегорожены баррикадами.

      – Оружие есть? – спросил шевалье.

      – Три сотни аркебуз да пистолетов еще столько же.

      – Патронов?

      – Хватает.

      – Стрелки?

      – Мужчины все умеют стрелять из аркебуз.

      – А женщины что могут делать?

      – Что угодно.

      – Хорошо, – сказал Рагастен. – Сотню человек на эту улицу, – (он указал на переулок Спасителя). – Сотню сюда, – (на переулок Монторгёй). – И сотню в этот переулок, – (переулок Калек). – За каждой сотней стрелков поставьте два десятка женщин, только в укрытии – будут перезаряжать аркебузы.

      Рагастен не успевал отдавать приказания, как они уже исполнялись.

      Тут в церкви Сент-Эсташ пробило полночь.

      – Теперь, – продолжал Рагастен, – за каждой сотней аркебузиров поставьте еще по сто человек с пистолетами. Если аркебузирам придется отступить, в дело войдут пистолетчики.

      В две минуты было исполнено и это распоряжение.

      – Наконец, – закончил Рагастен, – здесь, на площади, останутся все остальные, кто годен. Будет резерв,