Двор чудес. Мишель Зевако

прошептал Рагастен про себя, а вслух сказал: – Вы правы: тяжко вглядываться в прошлое молодому человеку, во всей силе и страсти цветущей весны! Вам улыбается будущее, вы отважны, рыцарственны, умны…

      Манфред, не дослушав, покачал головой.

      – Прошлое мое темно, – сказал он, – а будущее еще мрачнее.

      – Что за печальные мысли в ваши годы!

      – Простите, сударь. Я и на вас нагоняю печаль, а должен был бы стараться быть вам приятным. Ведь вы оказали мне столько важных услуг подряд!

      – Нет-нет, – поспешно перебил шевалье. – Я только хотел знать причину вашей печали.

      – В самом деле хотели?

      – Очень прошу вас, друг мой.

      – Удивительно, господин шевалье, какую приязнь и доверие вы мне внушаете. Хоть я с вами едва знаком, но открывать вам душу мне так же утешительно, как Лантене – моему единственному другу.

      – Так что же, – взволнованно произнес Рагастен, – говорите от всего сердца!

      – Причина моей печали, сударь, очень проста: я всем сердцем люблю одну девушку. Быть может, я люблю ее уже давно, хотя сам себе лишь недавно признался в этом…

      – Что ж такого? – улыбнулся шевалье. – Не вижу тут ничего ужасного.

      – Сейчас вы поймете. Эта девушка – дочь французского короля.

      – Ах, так! Понимаю: вы боитесь, что не сможете преодолеть пропасть, которая вас разделяет?

      – Нет, не то. Пришлось бы рассказывать целую драму… Знайте только, что король преследует Жилет.

      – Ее зовут Жилет?

      – Да, а сама она еще красивей своего имени.

      – Но как же король может преследовать собственную дочь?

      – Он движим таким необычайным, низким, гадким, невероятным, противоестественным чувством, что и представить себе тяжело. Он любит ее – слышите ли, собственную дочь любит, как влюбленный!

      – Ужасно! – сказал Рагастен, но без особого удивления: он уже расспросил Жилет и разобрался в том, как было дело.

      – Правда, ужасно? – спросил Манфред.

      – Теперь я понимаю ваше горе; вы, должно быть, не знаете, как вырвать свою любимую у отца-извращенца.

      – К счастью, она уже не в его власти.

      – Тогда что же мешает вам соединиться?

      – В том-то моя и мука! Жилет исчезла из Лувра – кто-то ее таинственно похитил. С тех пор я ищу ее, но до сих пор, – в отчаянье закончил рассказ юноша, – все напрасно!

      Рагастен с улыбкой посмотрел на него:

      – А не хотите ли пойти ко мне домой?

      – Почту за драгоценный долг проводить вас, господин шевалье.

      – Вы не поняли. Я приглашаю вас к себе домой.

      – Неужели? В такой час?

      – При чем тут час? Я познакомлю вас кое с кем, кто, пожалуй, сможет кое-что рассказать о мадемуазель Жилет.

      – Что вы говорите! – воскликнул Манфред, побледнев.

      – Правду.

      – Смотрите сударь, как бы не ввести меня в чересчур жестокое разочарование!

      – Я, – серьезно сказал шевалье, – слишком хорошо знаю, что это такое. Не страшитесь. Пойдемте, думаю,