Двор чудес. Мишель Зевако

он увел?

      – Да, государь!

      – Превосходно. Он лишил меня дочери – я его лишаю жены. Извольте собраться и следовать за нами, сударыня.

      – Как, государь, вы смеете…

      – Я все смею! – злобно сказал король. Я вас арестую, сударыня. Когда шевалье де Рагастен вернет мне дочь, я верну вам свободу – в этом клянусь, но клянусь и в том, что шевалье не увидит вас, покуда я не увижу Жилет.

      – Государь, вы недостойно злоупотребляете силой!

      – Нет, сударыня, я очень милосерден.

      – Государь, я уступлю только силе, и мы посмотрим, могут ли во Франции четыре дворянина поднять руку на женщину.

      – Ничего, смогут! – воскликнул король в припадке ярости.

      Он махнул рукой своим дворянам, и те без колебаний набросились на Беатриче. Она закричала.

      В этот миг дверь отворилась и появилась Жилет. Вся белая, словно лилия, но твердым шагом девушка направилась к ошеломленному королю.

      – Государь, – сказала она, – я готова следовать за вами.

      – Бедное дитя! – воскликнула Беатриче.

      – Увы, сударыня! Я обречена… И тем больше мое несчастье, что я могла бы стать причиной вашего. Государь, – обратилась Жилет к нему, – в первый раз я явилась к вам, чтобы спасти человека, который доверился мне. Смею думать, что на сей раз за моим появлением в Лувре не последует вскоре арест шевалье де Рагастена, как тогда – арест Этьена Доле.

      – Дитя мое, – ответил король, волнуемый множеством чувств, – арест Доле – дело политическое. Что же до шевалье, клянусь вам: его никто не тронет.

      – Прощайте, сударыня, прощайте, милая благодетельница! – воскликнула Жилет, бросаясь в объятия Беатриче.

      – Государь, – сказала жена шевалье, – то, что вы нынче сделали, отвратительно. Берегитесь, как бы вам не заплатить за это дурное дело каким-нибудь большим несчастьем!

      Король содрогнулся, но ничего не сказал, а только холодно поклонился и затем обратился к Жилет:

      – Дитя мое, у вас против меня несправедливое предубеждение. Пройдет немного дней, и, надеюсь, я рассею их своей к вам любовью. Ла Шатеньере, подайте руку герцогине де Фонтенбло.

      Ла Шатеньере поспешно повиновался и схватил Жилет под руку. Та безропотно повиновалась.

      Король еще раз с суровым видом поклонился Беатриче.

      – Сударыня, – сказал он, – я обещал этой девушке не трогать господина де Рагастена и сдержу слово. Но послушайте меня: посоветуйте ему поскорей возвратиться в Италию.

      И он вышел, твердя про себя:

      – Больше уж ее у меня не украдут!

      V. Господин Флёриаль

      Шевалье де Рагастен вышел от Джипси и подошел к Манфреду. В схватке воров с королевским отрядом он с крайним интересом следил за юношей, и в нем лишь крепла приязнь, родившаяся под Монфоконской виселицей.

      «Что же, что он мне не сын! – думал шевалье. – Если бы я имел-таки счастье найти своего потерянного ребенка, я бы хотел, чтоб он был точно таким же, как этот юноша…»

      За разговором он все вглядывался в лицо молодого человека, освещенное отблесками костра, а в его голове бродила