Адриан. Михаил Ишков

эту идею, а находившийся при разговоре проконсул Цельз подтвердил, что вопросами снабжения император занимается лично, так что это верное решение. Нашло поддержку и желание Ларция как можно скорее отправиться на юг.

      – Вопрос в другом, – загадочно заметил по этому поводу Цельз. – Известно ли тебе, что в этих свитках?

      Ларций пожал плечами.

      – Сведения о заготовленных припасах и сроках их доставки в действующую армию. Так, по крайней мере, объяснил Адриан.

      – Я верю тебе, дружище, – кивнул Цельз и поинтересовался: – Тебе по случаю не сообщили, на какую должность метит тебя Траян?

      – Понятия не имею, – гость вновь пожал плечами и, чтобы развеять сомнения, продемонстрировал приказ, доставленный в Рим сингулярием. В тот момент он очень порадовался, что захватил этот кусок пергамента с собой.

      – В любом случае, – вступил в разговор Марий Максим, – мы надеемся, что ты будешь верен старой дружбе и не позволишь неким недальновидным особам давить на императора. Судьба Рима может быть решена только сенатом и лицами, достойными этой высокой чести, но никак не закулисными интригами и всякими надуманными соображениями, касающимися родственных связей и прочей ерунды. Если благочестивый передаст перстень молокососу, нам всем несдобровать.

      Ларций опешил. Холодок побежал у него по спине, стало тоскливо. Он внезапно испытал острую благодарность к богам за то, что когда-то в далекой Дакии они надоумили его отбить у солдатни варварского парнишку, назвавшегося странным для римлян именем Лупа[16]. Предупрежденный защищен вдвойне – это была старая истина.

      На устроенной в честь Лонга пирушке старые друзья повели себя более откровенно. Здесь уже не стеснялись. Квиет, чернокожий плотный коротышка, ткнул старого приятеля кулаком в бок и в шутку посетовал на воздержание, на которое Ларций обрек себя, явившись в Азию без известной всем особы.

      – Кстати, как она? – поинтересовался мавританец. – Все так же горяча и охоча до мужских ласок?

      Цельз уже вполне серьезно предложил Ларцию не спешить с прибытием в Харакс, а отдохнуть в Ктесифоне.

      – Здесь, признаться, столько развлечений. Местные блудницы полагают свою работу священным служением, так что каждый мужчина в момент обладания ими ощущает себя немножечко Богом. Если хочешь, можешь выписать из Рима свою наложницу.

      – Да-да, – подхватил Максим. – Мы поможем организовать быструю доставку священного тела.

      Все засмеялись. Затем выложили все – и насчет интриг Адриана, обошедшего куда более достойных кандидатов, прежних консулов, опытных государственных мужей, пытавшихся получить наместничество в Сирии, и насчет его неразборчивости в любовных связях, его привязанности ко всему иноземному, его увлечения постыдными для патриция занятиями, например, стихоплетством, его змеиной изворотливости в попытках пробиться к власти.

      Более других горячился Максим,

16

«Лупа» в переводе с латинского означает «волчица», а также «шлюха», «продажная женщина».