Мир за кромкой. Евгения Мулева

меня не получается выкинуть её из головы, слишком тяжелая, слишком цепкая.

      Я шла и шептала вслух, пока спускалась по лестнице для прислуги. Ася простит меня, я не пойду с ними? А вот её блондинчик будет только рад. С другой стороны, там опасно и сама себе этого никогда не прощу.

      Я могу организовать все для них с блондинчиком и остаться. Поступить на службу к Никиному брату. Жить. Я ведь хочу жить. Или нет уже?

      Астрис ушла, а я осталась тревожно дожевывать свой внеурочный выходной. Прочие выходные я старалась проводить с пользой – искать что-то о ревилах, сверхновых, драконах да хоть о чём-нибудь. Сегодня же я хотела поспать.

      Во дворе было жарко и тихо. Черив склонился над колодцем. Девочка из второй смены, с которой я почти не пересекалась, нагруженная корзинами с бельем плелась к пристройке. Если они уйдут, что я буду делать одна? С кем я буду говорить? С этой девочкой? С Чёривом? С Никой.

      Я завернула за гостиничку, проскользнула через дыру в сетчатом заборе, на него когда-то упало дерево. В лесу мне стало хорошо и почти спокойно.

      Через ручей, мимо вывороченной из земли сосны, через овраг, на поле не выходить.

      Я опустилась на колени.

      В дупле под раздвоенной елью.

      Я запустила руки в мягкую труху и принялась за чары, я стягивала их медленно-медленно. Лес шумел, лес пел и покачивался. Наконец, когда липкая паутинка чар расселась, я отряхнула руки и вытянула рюкзак наружу. Он казался слишком большим для этого дупла. Раздутый грязный, в земле, смоле и паутине. Внутри остатки моей прошлой жизни: карты, гвардейский пропуск, а ещё деньги и краденный доспех избавителя. Мне нужны только карты. Я забрала весь рюкзак, мне страшно оставлять здесь такую ценность и страшно хранить его в комнатке Чёрива.

      На пальцах вспыхнул красный огонёк, я ойкнула от жара. Огонёк перепрыгнул на попуск, завоняло химозной гарью, мне захотелось отвернуться, лучше убежать, чтобы не видеть, как огонь сожрёт мою фотографию, как от меня-разведчицы останется кучка оплывшего пластика. Догорел. Закопаю эту дрянь поглубже и всё, и будто не было царского ворона. Ни-ког-да. Комья земли поднялись в воздух, в голове затрещало от напряжения. Давно не колдовала. Давно не заклинала землю.

      Нужно перепрятать рюкзак. Если меня поймают с доспехом избавителя… ничего хорошего из этого точно не выйдет. Чем я тогда думала? Стащила артефактные латы просто из вредности. Проклятье. Я не хотела, чтобы главная реликвия цветных гвардейцев досталась нашему новому царю. Это было глупо. Просто глупо. Он отнял у меня мои латы, а я отняла у него эти.

      Если бы тогда я оказалась немного проворнее или перед мечником оказалась не я… Разведчице не обязательно уметь первоклассно махать клинком, да и князю кирийскому не обязательно. Только в народе его прозвали чёрным мечником не за цвет одеяния, хотя и за цвет, наверное, тоже. Когда он о нём заговорили впервые, мне было тринадцать, тогда мне было глубоко насрать кто он там и зачем. Все эти россказни о князе с той стороны Кромки, о князе, что хочет свергнуть нашего царя, что повелевает стихиями и самой смертью казались сказками, глупыми злыми