Нечаянное зло. Аркадий Горизонтов

с бумагами, карандашами, скрепками и прочей канцелярской дребеденью находились банки кофе, пачки с чаем, коробки рафинада, сухари, баранки и другой перекус в целлофановой и картонной упаковке. Стены кабинетов были густо завешаны календарями, фотографиями, постерами, приколотыми кнопками с разноцветными пластмассовыми головками. В воздухе витал запах отвратительной смеси из табачного дыма, дешевой еды и заношенной одежды. Если СМИ все-таки четвертая власть, подумал Кирилл Борисович, то очень неряшливая. И эти люди формируют информационную повестку в городе? Не много ли берут на себя эти ребята?

      Окончательно его добил главный редактор – здоровенный детина в безразмерных джинсах и черной футболке с надписью, едва не заставившей Кирилла Борисовича расхохотаться: «Icon Style». В левом ухе главреда поблескивала золотая серьга.

      – Альберт Николаевич Рассказов, – представился он тонким голосом, забавно диссонирующим с его огромными размерами. – Для вас просто Альберт… – Рассказов учтиво протянул руку профессору. – Располагайтесь.

      «Хорошо, что он еще не разрешил называть себя Аликом», – прикинул Кирилл Борисович.

      Пока чувствовавший себя вольготно в знакомой обстановке Максим перебросился с редактором несколькими фразами, Хабаров огляделся вокруг. Рассказовские пенаты ничем не отличались, а то и превосходили по степени захламленности кабинеты его подчиненных: те же горы бумаг, утыканные булавками стены, пирамида из немытых чайно-кофейных приборов. Что же, каков поп, таков и приход.

      – Может быть, чай или кофе? – предложил Рассказов.

      – Нет-нет, – чересчур торопливо ответил Кирилл Борисович, на секунду представивший, что ему придется пить из грязной посуды. – Не беспокойтесь.

      В знак солидарности с шефом отказался и Максим.

      – Ну, смотрите. А я дерну кофейку.

      Главред потянулся за пузатой, как он сам, банкой «Jacobs». Сыпанул на глазок в огромную кружку порцию кофе, способную свалить с ног слона, добавил пять или шесть кубиков рафинада, залил смесь крутым кипятком и стал громко помешивать ложкой. Все это время гости молча смотрели то на Рассказова, то на его рабочий стол, заваленный кипами газет и журналов.

      – Слежу за событиями в стране и в мире, – скромно сказал Альберт Николаевич, поймавший профессорский взгляд. – «Форбс», – он взял в руки толстенный журнал, – уважаю за серьезные экономические и политические статьи, а также независимую редакционную политику. В мире СМИ она высоко ценится.

      – Мы у вас по поводу Светланы Каретной, – сказал о цели визита профессор, – приносим редакции наши соболезнования.

      – Благодарю вас. Все это очень печально. А вы пришли в приватном порядке или надоумил кто? – перешел на расспросы Рассказов.

      – Исключительно по собственной инициативе, – сообщил Кирилл Борисович, – хотя я предупредил старшего следователя Дымова о визите к вам. На всякий случай…

      – И что он, как воспринял?

      – Выказал равнодушие, – не стал таить Хабаров.

      – А