Искры Последнего Лета. М. Коваль

же Еремей, придерживаемый братом, казалось, был готов вот-вот провалиться в такой желанный, ввиду своей редкости, сон, из которого его так вероломно ни свет ни заря выдернула пара спасителей.

      Лишь приоткрывшись, его красные от застывшей в них крови глаза вновь смыкались. Мальчишка пошатывался. Не ясно, выдержали бы его исхудавшие от голода ноги и мигом дольше, если бы огромные, по сравнению с его собственными, руки брата не прижимали все ближе, едва не удерживая на весу хрупкое юношеское тело.

      Вид мальчишки вызывал в Леле чувство скорби, которое, как он сам полагал, должно было давно притупиться после всего, что ему довелось повидать за время скитаний по землям Яви. Едва ли не с первого взгляда на Еремея в горле его появился ком, до сих пор не желающий куда-то уходить, напротив, разрастаясь и сдавливая внутренности, стоило лишь единожды развить копошащуюся в голове мысль о судьбе братьев.

      – Давай сюда.

      Не дожидаясь реакции, Лель выхватил из рук Деяна котомку²⁶, в которую была собрана их скромная провизия и пара необходимых в дороге снастей.

      – Ты же видишь – он не может идти сам. Будем ковылять – нас умудрятся схватить даже те, кто проснется к полудню.

      Глаза Леля были куда меньше подвластны лишающему остроты зрения сумраку, а потому сейчас, в тайне, он имел возможность наблюдать растерянность на лице старшего из братьев.

      «Неужели я выразился неясно?»

      Лель вздохнул.

      – Возьми его на руки и… – его взгляд обвел бедное убранство полупустых сеней,накрой чем-нибудь – сейчас сыро, а его тело куда слабее обычного – только так уморишь… Да и днем, глядишь, ненароком солнце припечет.

      Деян, чье беспокойство о брате в преддверии выхода за пределы дома, казалось, стало лишь сильнее, не мог не согласиться со словами на удачу посланного им помощника, а потому закинутый на закорки Еремей вскоре был надежно скрыт от солнца и чужих глаз найденной в избе ветошью, отличаясь от укутанного в саван покойника лишь тем, что его тонкие словно голые кости руки, с удивительной для них силой, сами обхватывали шею брата.

      На удачу, во дворе расположившейся почти у самого края деревни избы не было ни души. Взволнованных событиями последних часов беглецов встретило самое что ни на есть спокойное и умиротворяющее своей безлюдной тишиной летнее утро. Никто не собирался препятствовать их попытке покинуть эти места. По крайней мере конкретно в данный момент.

      Несмотря на все опасности, с которыми им возможно лишь предстояло столкнуться, в сердцах братьев и преисполнившегося к ним сочувствием Леля зажегся слабый огонек надежды на то, что путь окажется куда проще, нежели они того ожидали.

      С каждым их шагом прочь вероятность погони становилась все более призрачной.

      Лель, однако, и вовсе не думал, что теперь хоть кто-то осмелится броситься вслед за пересекающими едва освещенное солнцем поле фигурами, ведь едва заметно рассекающая рожь тропа, по которой они следовали – была ничем иным, как прямой дорогой к похоронившему под своими ветвями множество местных