Дневник Великой Отечественной Войны Боровиковой Александры Никифоровны. Андрей Анатольевич Орлов

прошёл спокойно, не было ни одной «В.Т.».

      Днём вздремнула с часок, а потом сидела, и вышивала.

      Лошадка моя всё время бегала по очередям, ну, и лошадушка, действительно, достанет всё.

      В гостях я сейчас на Боровой, вчера даже Лошадушка угостила сметаной, и студнем.

      Арт. стрельба продолжалась весь день.

      Обстреливали вчера наш район.

      Один снаряд упал на Боровой, поблизости от нас и, говорят, убило продавца керосинового магазина.

      Вот где судьба смерти.

      За день я с удовольствием наслушалась радио, так как на Фабрике не работает всё ещё после бомбёжки.

      Вечером передавали несколько новых песен, это для нас было что-то неожиданностью, так как песен не передавали давно.

      Вспоминались прежние годы, мирное время, студенческие годы, хождения в кино, театры, по магазинам, да, всё прошло…

      Да, всё прошло, те годы уже не вернутся, но надеемся, что будем ещё жить, походим в кино, и театры.

      Жду впереди ещё радостную жизнь, и тех, кто останется в живых.

      Из дома что-то ничего не пишут, не знаю, почему, наверное, что-нибудь пишут лишнее, и военная цензура не пропускает.

      Знаю я своих племянниц.

      Ну я им тоже ничего не пишу.

      От знакомого тоже нет писем, но, судя по его аккуратности, задумываюсь, жив ли он.

      Ведь он всё время был на боевых позициях.

      Как я себя ругаю, что не съездила к нему, когда он приглашал.

      Ведь это, может быть, была последняя наша встреча.

      И он хотел этой встречи.

      Да, знакомый-знакомый, не выходишь ты из моей головы.

      Вот сейчас проезжала по Староневскому, и вспоминала, как мы ехали вместе последний раз в трамвае.

      Ехали молча, но у обоих было одно чувство, он хочет ещё побыть со мной, и я тоже.

      Но судьба сложилась так, что мы с ним скоро разошлись.

      У меня, как он сошел с трамвая, навернулись на глазах слёзы.

      Пока было видно меня, он всё время оглядывался.

      Да, знакомый, хочется мне с тобой встретиться, и поговорить, и прочитать хотя бы часть этого дневника, и поделиться впечатлениями.

      Ещё, второй человек есть у меня на фронте – это М.К. Русских.

      Это, мой нареченный брат (*Термин, который использовался для обозначения близкого друга, товарища, или союзника), жаль, что я с ним не встретилась, перед отправкой на фронт, после Госпиталя.

      Бизелев Петя тоже хороший парень, но почему-то ничего не пишет.

      О Хаиме никогда не вспоминаю.

3/X/1941

      З/X. Приехала из дому, с Боровой.

      Встала вместе с Информбюро: бои по всему фронту.

      На каждом направлении немцам поддали здорово.

      Вчера вечером передавали очень интересный эпизод борьбы за Ленинград.

      Часов у меня нет, но, наверное, уже 9 часов.

      Пишу вот этот дневник, артиллерийская канонада начинается снова за Кировским районом.

      Кто куда бьёт – неизвестно, надо выйти на улицу, и определить.

      Кот мой сидит, и мурлыкает, после хорошего завтрака.

      Так он, наверное, проживёт около меня, как-нибудь прокормлю.

      Погода рябая, настоящий