Дневник Великой Отечественной Войны Боровиковой Александры Никифоровны. Андрей Анатольевич Орлов

первый день спала, как начальник за весь период войны.

      Встала в 7:20, это так подремалось после утренней тревоги.

      Напившись чаю, покушав кашки, пошла к рабочим, подписала наряды, и решила записать вот этот дневник.

      Вдруг, меня вызывает Соколов, и говорит, что меня включили в список ответственных дежурных по Штабу.

      Я дежурю на пару с Поповым, это ещё ничего, очень не хочу с Ив. Анакиным.

      Мне значительно было лучше сидеть в щели, чем в Штабе, или на вышке.

      Я здесь знала больше, что делалось в городе, так как у нас был военный телефон.

      День сегодня пасмурный, ветер, и холодно.

      За день была одна тревога.

      Сегодня получила компенсацию, только бы выпить в компании.

      Ну, за неимением компании, хотя бы кружку пива, да его сейчас нет.

      После работы зашла к Романовой, похохотали до слёз.

      Она рассказывала:

      Как мои рабочие ломали разрушенную стену у цеха.

      Как верёвка сорвалась, все они упали, в том числе Тамаров, болтая руками и ногами.

      Как им помогло уронить столб, вот это никак не могу понять.

      Потом зашли в партком (*Партийный комитет – комитет, избираемый партийной организацией для ведения текущей работы), что-то разговорились с Соколовым, он говорит, я тебя хотел назначить дежурным наблюдателем по Штабу с Ив. Анакиным, я сразу ответила, что с ним не пошла бы, они сразу же захохотали.

      Конечно, с Соколовым, Поповым буду дежурить, а уж с Анакиным, никогда.

      Привела сегодня учёт «В.Т.», всего уже 199.

      Я свою рукопись никак не могу передать Агафонову.

      В воздухе сегодня тихо, а на полигоне всё время пристрел (*Пристрелка целей или пристрелка орудий) идёт.

      На этом заканчиваю, так как темно, холодно, и скучно.

      Пойду в сушилку, там опять посмеёмся и, может быть, проспим спокойно, ну, а что будет, допишу утром.

      Всего хорошего, Шурочка, иди, суши сухари, и спи спокойно.

      Спать спокойно не пришлось.

      Напившись чаю, покушав кашки, в 19:25, «В.Т.».

      Моментально одевшись, пошли в щель.

      Только вышла, вдруг, вижу вспышку по направлению к Московскому вокзалу.

      Оказывается, враг бросал осветительные ракеты, и вдруг, взрыв фугасной бомбы (говорят, у Мельницы Ленина).

      Я сразу же в щель.

      Гул самолёта поблизости.

      Вдруг, какой-то трезвон, и движение воздуха, бойцы наши мигом в щель.

      Я, думала, сначала, что бросает зажигалки, но оказывается, бросал маленькие фугаски 5 – 10 кг. по Мартыновской улице.

      Всего было брошено на эту деревянную улицу 24 бомбы, есть разрушении и жертвы.

      Я беспокоилась за “Катушку”, и за вышку.

      Во время «В.Т.» сходила, и позвонила в Штаб, они ответили, что у них спокойно.

      Когда в 12:15 дали отбой «В.Т.», мы с Нюркой пошли посмотреть, что там произошло.

      Идя мимо сушилки, я хотела прыгнуть через вагонетку (*Открытый вагон малой вместимости (0,5–6 м3), предназначенный для перевозки грузов, который перемещается по узкоколейным железнодорожным путям), и очень ушибла ногу, едва встала – пробила до кости.

      Потом пошла