Немилосердные лета. Наталья Аришина

усы и ползет по ограде.

      И шаги ускоряет тот, кто мимо вразвалку шагал.

      И усталый татарин убирает в пристройку мангал.

      И снимает девчонка белье и прищепки роняет,

      и старуха в окне раздраженно на это пеняет.

      Пес бежит через двор. Под дождем неуютно и зябко.

      У меня на плечах промокает случайная тряпка.

      А могла поспешить, добежать, не промокнув до нитки,

      позвонить у ворот и в прихожей оставить пожитки.

      Обмолвки

      обмолвясь, назвала норд-остом

      северо-восточный ветер

      днем бегала белка в кипарисе

      цветы магнолии

      прятались в бронзовых листьях

      поднимешь глаза к вершинам –

      даже если в глаз не попала соринка

      все равно глазные впадины

      наполняются теплой влагой

      липкая пелена – и вспышки света

      когда солнце попадает на стекла

      высотных зданий

      безобразящих горные склоны.

      Немилосердные лета

      Тихо тебя окликну. Ты промолчишь в ответ,

      сколько б ни миновало немилосердных лет.

      Знаю, что оборвется, словно в немом кино,

      сна непрочная пленка, выцветшая давно.

      Летнее новолунье. Нет ни звезды в окне.

      В летнее новолунье свиделись мы во сне.

      В летнее новолунье, острым блестя серпом,

      месяц тропой знакомой спящий обходит дом.

      Нет у меня ответа ни на один вопрос.

      Как происходят в небе жатва и сенокос?

      Как происходит это в новые времена?

      Как, не молясь, уходят вечным путем зерна?

29 января 2022, суббота, последний вариант

      Окно

      На письменном столе – следы былых чернил,

      тревожат сквозняки пустую птичью клетку.

      И старый клен совсем окно мне затемнил,

      повесив на карниз расхристанную ветку.

      Она была полна и листьев золотых,

      и в крылышках сквозных своих семян летучих.

      И снова тщилась я понять свободный стих,

      и старый дом был тих, и небо – в низких тучах.

      Вчера мела метель, почти не таял снег,

      сосульки за окном, казалось мне, звенели.

      И снилось, что лечу: с пригорка – санок бег.

      Проснусь – уже виски заметно побелели.

      Не тает седина от близкого тепла,

      по-прежнему легко во сне летают сани.

      А в том, что о тебе в стихах я наплела,

      в отпущенные дни мы разберемся сами.

      Окно-2

      На письменном столе – следы былых чернил.

      Тревожат сквозняки пустую птичью клетку.

      Озябший клен совсем окно мне затемнил,

      повесив на карниз расхристанную ветку.

      Она была полна и листьев золотых,

      и в крылышках сквозных своих семян летучих.

      И снова тщилась я понять свободный стих.

      И старый дом был тих, и небо – в низких тучах.

      А мой ручной щегол? А детских санок бег?

      Сосульки под окном еще вчера звенели…

      Потом взвилась метель. Опять растаял снег.

      Проснулась –